По следам скандально нашумевшей, но быстро забытой провокации

«До всей этой истории я никогда не слышал такую фамилию – Бабченко. Я не интересовался блогерами и их бессмертными произведениями. Степень ненависти других читателей к его рассуждениям меня удивила, но в сети всего полно — не берусь судить, не специалист… Песня, однако, не о нем – она о том, до чего докатилось украинское общество за двадцать восемь лет независимости. Сказочку, которую «скормили» «демократическому» обществу Украинской Воровской Республики, как я ее называю, очень многие съели и не подавились. Особенно журналисты. А о себе я узнал столько ерунды и брехни, что просто противно», — этими словами начал свою откровенную беседу с «Деталями» Борис Герман, украинский предприниматель, которого обвинили в подготовке покушения на опального российского журналиста Аркадия Бабченко.

Вся история случилась ровно два года назад. О том, что блогера Аркадия Бабченко застрелили на пороге его квартиры, украинские и мировые СМИ сообщили 29 мая 2018 года. Но уже 30 мая сам он написал на своей популярной фейсбук-странице: «Хрен там. Не дождутся», и вышел к телекамерам в сопровождении украинских силовиков. Позднее суд в Киеве приговорил Бориса Германа, бизнесмена, занимавшегося оружием, к четырем с половиной годам лишения свободы. В материалах следствия содержится утверждение, что этот гражданин Украины был завербован российскими спецслужбами и получил для «заказа» Бабченко 40 тысяч долларов, из которых десять оставил себе. Предполагалось, что это убийство должно было стать «пробным», и что существовал целый список лиц, которых собиралось устранить российское ФСБ, если бы нанятый киллер Алексей Цымбалюк в последний момент не сдал «заказчика» Службе безопасности Украины.

В наши дни все дороги ведут отнюдь не в Рим: в 2019 году Бабченко прилетел из Украины в Израиль, где попросил политического убежища. А Борис Герман решением Киевского апелляционного суда был освобожден досрочно, в связи с состоянием здоровья, и в данный момент тоже находится в Израиле, надеясь получить гражданство Израиля. «Детали» предлагают вашему вниманию его версию тех событий.

О прошедшем Борис Герман вспоминает спокойно, даже с некоторой долей иронии. Рассказывает, что в его роду много творческих предков, в том числе легендарный композитор и пианист Антон Рубинштейн; эту фамилию носила его бабушка. И писатель Овсей Дриз.

«Несколько лет назад отец сказал мне, что, судя по архивам, в нашем роду — одиннадцать поколений раввинов. Но я документов не видел, а говорить могут разное. Раньше мы своей родословной особенно не интересовались, знали только, что «жидовские рожи» и что надо тихо учиться, особо не высовываясь. Когда мне было лет одиннадцать, папе дали «экономическую» статью и отправили строить дороги на север страны. Кто-то на зоне сообщил начальству, что папа – главный сионист Украины, и я до сих пор помню, как гэбисты явились к нам с обыском и перевернули весь дом верх дном — искали сионистскую литературу. А у нас было два журнала «Израиль сегодня», на обложке — фотография далекой южной страны с морем, пальмами и счастливой детворой, купающейся в этом море… Мне, живущему в СССР подростку, это напоминало рай на земле. Журналы нам передал родной брат отца, уехавший с первой волной репатриации в 1973 году. И я еле-еле успел спрятать эти журналы от гэбистов».

Поступить в Киевский политехнический институт Борис не смог из-за ценза для «пятой графы». В постсоветский период познакомился со Службой Безопасности Украины (СБУ), в том числе и с Вячеславом Пивоварником, который был назван главным заказчиком убийства Бабченко.

— В 2014-м, когда началась война. Я жил недалеко от площади Революции, помню, как возле моего дома стояли толпы людей, вооруженная полиция, бегали какие-то повстанцы… Люди ходили строем, громили отделения «Партии регионов», включая главный офис, стреляли в полицейских.

— Не совсем так. Я пошел в магазин купить патронов, у меня их было две пачки. В такой ситуации страшна не революция, а мародерство. Мы все тогда его боялись, и все, кто мог, покупал оружие и патроны – чтобы в случае безвластия защититься. Потому что страна у нас бандитская, и людям только дай волю — сразу пойдут грабить. Вот, приехали тогда к бывшему генеральному прокурору Виктору Пшонке в загородный дом, отжали все, что можно было, ограбили, да еще и перестреляли друг друга при дележе пяти миллионов долларов, найденных в его сейфах . Это не значит, конечно, что я собираюсь Пшонку защищать…

— Купив патроны в магазине, я заметил, что они стоят очень дорого. Посчитал, сколько стоят в изготовлении, и понял, что на этом можно хорошо заработать. Этот товар пользуется спросом на рынке. Проверил, кто выпускает патроны – Луганский патронный завод и зарубежные предприятия. Собрал информацию из интернета. А дальше, как говорится, меня уже Бог вел: мой отец практиковал в качестве юриста, и к нему обратился главный финансист министерства обороны, которого назначил на эту должность Петр Порошенко, сам к тому времени недавно ставший президентом. Они хотели внести изменения в некий закон, и отец взял меня с собой на встречу, на которой я мог познакомиться с советником министра обороны. Там выяснилось, что этот человек, по заданию того же министра, уже два года пытается создать предприятие по производству патронов. И были на это выделены деньги.

— И не только в производстве патронов. Еще когда Украиной руководил Леонид Кравчук, на рынке появилась компания «Шмайссер». Помимо производства оружия, она должна была наладить производство патронов. Луганское предприятие, где производили патроны, к тому времени «отжали» русские, а на «Шмайссере» бездействовала линия по сборке патронов в промышленных количествах — всего-то и надо было, чтобы ее кто-то запустил. В государственном аппарате никто не понимал, как это делается и как оформляется. Мы пришли к замминистра обороны по вооружению и сказали: «Дайте нам. Вы хотите патроны? Замечательно. Какие именно патроны? Дайте нам техническое задание и технические условия».

— Ответили, что нет у них ничего. «В Украине ничего подобного не производилось, потому и документации нет». Так что пришлось документацию писать самим, заполнять, дарить государству, получать одобрение Института вооружений. Так мы работали три года. Зато спустя время у нас было уже пять совместных проектов с министерством обороны, я сделал документацию на шестьдесят видов патронов, «БМ-21 Град», подствольные гранаты и гранатометы, «Зипы», всё стрелковое вооружение, пулеметную ленту, ствольное производство, патронное, капсульное, капсульные смеси, тепловые ловушки к боевой авиации, РПГ, который так «любят» применять на поле боя армии НАТО, бронебойные пули, противотанковые ружья. Всего шестьдесят три разработки для армии Украины!

Наше оружие, подобного которому нет ни в одной стране мира, давно себя зарекомендовало. Оно работает сегодня на передовой, на него есть заказы из-за рубежа, даже из Ирака. А документацию на все это, повторяю, я делал за свои деньги – заказывать ее создание не хотели, потому что не было бы «отката» в карман!

— Как учредитель совместного украинско-немецкого предприятия, с долей в десять процентов. Вначале я деньги не вносил, мой вклад ограничивался составлением документации. Но потом случилась неприятность.

Генеральный директор компании, опытная и профессиональная женщина, работавшая на этой должности тринадцать лет, отправилась вместе с первым заместителем министра обороны и президентом Украины Петром Порошенко в Турцию. Там они встречались на самом высшем уровне, вплоть до общения с Эрдоганом после демонстрации вооружений и посещения объектов военной промышленности. И вот на совместной пресс-конференции, после их встречи, Порошенко заявил, что хотел бы сотрудничать с турками, учитывая тот факт, что у него есть свои военные предприятия. Это те три, или больше, производств из шестидесяти, существующих ныне в Украине — надеюсь, не надо пояснять, почему остальные стоят? Но дело не в этом… Как рассказывала мне гендиректор, далее случилось непредвиденное: в ответ на предложение Порошенко о сотрудничестве руководитель оборонной промышленности Турции в присутствии Эрдогана открытым текстом заявил, что нет такой необходимости, потому что оно ничего хорошего не сулит. «А вот со «Шмайссером» вашим мы готовы работать, там сидят люди, отвечающие за свои слова и поступки», — добавил он.

Можно себе представить, как отреагировал Порошенко. Нас прессовали три года, забрали лицензии, проводили обыски. Персонально меня обыскали после доноса, будто у меня дома чуть ли не склад оружия. Заявились с раннего утра оперативники, выломали двери, выгребли все, что было в квартире и завели уголовное дело. К слову: в Украине нет закона об оружии, его отменили 2014 году, а нового не приняли. И в стране творится беззаконие: в тюрьмах, в ужасных условиях, в которых даже скот не держат, сидят по статье, которая защищает несуществующий закон, восемь тысяч человек, в основном АТОшники.

Затем последовал еще один обыск, нашли деньги, которые остались от продажи офиса – сто сорок тысяч долларов, легальные и задокументированные. И знаете, что мне сказали? Либо мы оформляем эти деньги, как выручку от торговли динамитом, и ты идешь как организатор этой торговли, либо отдаешь нам деньги, и идешь по делу всего лишь как свидетель. Представляете, какой беспредел творится в государстве, пытающемся интегрироваться в Европу! Короче говоря, обокрали меня. Но и это еще не все. В третий раз меня пришли «закрывать», приписав мне терроризм. Они сделали все, чтобы обанкротить предприятие.

По словам Германа, все вышеописанное послужило тем фоном, на котором вдруг возникла история с оппозиционным российским журналистом и блогером Аркадием Бабченко.

Версии разнятся. Украинская сводится к тому, что предприниматель Вячеслав Пивоварник обратился с Борису Герману с просьбой устранить Аркадия Бабченко; для этого Герман нанял бывшего священнослужителя, а также бойца АТО Алексея Цымбалюка. Тот должен был ликвидировать Бабченко, но не поднялась рука, и он сообщил правоохранительным органам о полученном заказе на убийство. После чего СБУ решило «разыграть» свой сценарий.

Российский интернет-ресурс «Взгляд» взял в 2019 году интервью у Пивоварника, который, по его словам, скрывается от украинских служб безопасности в одной из европейских стран. Он категорически отрицает свою вину и говорит, что не собирался никого «заказывать», работал на СБУ, и сама эта «контора» сдала как его, так и Германа.

«Из личной переписки в мессенджерах, скриншоты которой Пивоварник предоставил газете «Взгляд», видно, что первоначально он занимался контрабандой и какими-то сомнительными бизнес-проектами в интересах СБУ и армии. То, что он внезапно всплыл в деле Бабченко как «московское лицо» заговора, стало для него шоком. Он даже в сердцах признает, что единственный выход для него теперь – застрелиться», — констатирует журналист «Взгляда» Андрей Веселов.

— Тут все очень сильно запутано. Пивоварник скрылся – вроде бы, в Одессе его «кинули» на сумму в восемьсот тысяч долларов, и в течение двух последующих лет он пытался вернуть долг. Но гривна падала, оборотов не было, и потому Пивоварник решил скрыться… Я его не видел лет пять, и вдруг он вновь появился, — говорит Борис Герман.

— А дальше начала завязываться вся эта история, которая затем привела к знакомому уже всем исходу. Пивоварник попросил меня об одной услуге, мол, возьми деньги у человека и передай другому. Потом просьба повторилась еще и еще раз, и через некоторое время я отказался с ним иметь дело — у меня производство, которым я и дальше намерен заниматься. Вот тогда-то он мне и сказал про пресловутый список, который затем фигурировал во всей известной всем уголовной истории. По словам Пивоварника, речь шла о людях, неугодных Кремлю, которых собирались устранять с помощью наемных убийц. Вот, якобы, для каких целей предназначались деньги, что я передавал. «Так что, если не хочешь, я передам список кому-нибудь другому», — сказал Пивоварник.

Тут я решил взять инициативу в свои руки: сказал, чтобы он не торопился, пока я проконсультируюсь с кем надо. У меня был хороший знакомый из СБУ, я к нему и отправился. Мне казалось, что ничего хорошо не будет, если уберут весь список руками киллеров — а туда входили люди, которых Кремль почему-то считал своими врагами. Тем более, что ситуация и без того накалена до предела…

— В России работает два миллиона украинцев. Вы представляете, что будет, если ФСБ завербует хотя бы малый процент этих людей? Как этому помешать? Нереально! Да и правящий режим Украины ведет себя глупо: если вы находитесь в состоянии конфронтации с Россией, зачем же своих граждан отпускать туда на заработки, зная, что их могут завербовать? Но и это еще не все. По моим источникам, украинская православная церковь, чей патрон – РПЦ, ввозила в страну молодых монахов, которые, в основном, расположились в церквях Западной Украины и не имеют никакого отношения к богослужению. Это просто кадровые военные в рясе. И туда же через церковную почту, которая не подлежит осмотру, могли накидать оружия. Ждут команды. Вообще, по самым скромным оценкам, в Украине сегодня — около пяти миллионов единиц нелегального оружия!

— Главной задачей был не этот список и не Бабченко. Они пытались добраться до «подполья», понять, кого оно через Россию финансирует, какие партии и каких политиков. В то время предполагали, что Путин готовит переворот на выборах, потому что он не хотел, чтобы Порошенко оставался у власти. Порошенко рвался в НАТО, и Путин хотел любыми способами его убрать. Для Украины вступление в НАТО было бы шагом весьма правильным, но для россиян это, если угодно, второй Карибский кризис.

— Думаю, что меня специально втянули, зная мое патриотическое отношение к Украине – вон у меня целый стенд с бумагами, наградами, грамотами от боевых частей, от частей ВСУ, от Нацгвардии, «Правого сектора», от добровольцев… И со списком Бабченко русские готовили беспредел,  который я хотел остановить. Но из СБУ все специалисты давно ушли, теперь там служат люди, не имеющие особой квалификации, они, может быть, умные и старательные — но их не учили. Когда Янукович сбежал, спецов в силовых структурах заменили другими. Я их называю «Служба опричников Украины», сокращенно «СОПРУ» — туда входят полиция, СБУ, прокуратура, как руководящий центр, суды и пенитенциарная система. Конечно, не все, не хочу обо всех говорить и судить огульно. Но очень многие. Система неуправляема, никакой новый президент с ней никогда не справится.

— Он должен был стать реальной и сакральной жертвой, и я в какой-то степени спас его от неминуемой гибели, оттягивая исполнение заказа, который должен был, якобы, исполнить бывший священнослужитель, бывший боец АТО. Кстати – идейный, большой поклонник «Майн кампф», дома портрет Гитлера у него висит, на мобильнике вместо звонка гимн СС.

— Человек из СБУ, к которому я обратился, рассказав об истории с Пивоварником, меня обманул. Потом мне предлагали выкупить за полтора миллиона долларов документы, якобы свидетельствующие о том, что я работаю на СБУ. Понятно, что таких денег у нас с отцом не было. И тогда, еще до суда, меня ославили по всему миру. Три месяца я отрицал свою вину, три месяца пытался объяснить, что на самом деле спас и Бабченко, и других людей из этого «черного списка», что тянул время, пока русские не убедились в неэффективности таких действий и не отменили действия по этому списку, отправившись в Африку решать другие их задачи.

Мои адвокаты заявляли, что все представленные СБУ документы не стоят ломаного гроша. Но мне четко дали понять: или я признаюсь и получу пять лет без конфискации имущества, или не подпишу признание — и получу пятнадцать лет с конфискацией, к тому же меня устранят вместе с семьей, чтобы «не гавкал».

— …Хотя по состоянию здоровья меня вообще не имели права сажать. По украинским законам, если человек колет больше шестидесяти единиц инсулина в сутки, то его нельзя отправлять в тюрьму. А я колю восемьдесят пять единиц. Но кого это интересует? Украина как была беззаконной страной, так и остается ею. Это гетманство, вот пришел новый гетман — и все делают, как он скажет. Потому я бы вообще отсоветовал желающим вкладывать деньги в украинскую экономику, пока в этой стране не поменяются Уголовный кодекс, Процессуальный кодекс и суды. Там срослись между собой государство и криминал, и если понадобиться вас обобрать до нитки – все будет сделано быстро и четко.

— Сначала в так называемом СИЗО, или ИТТ СБУ в Аскольдовом переулке в Киеве. Там в соседней камере сидела Надя Савченко, в числе узников был Владимир Рубан, а порядки не менялись со времен НКВД. Затем лег в больницу при следственном изоляторе. А уже после больницы отправили в камеру – такие называют вип-камерами, они с душем, нагревателем для воды и унитазом. Говорили, что эту камеру готовили специально для бывшего прокурора, когда его судили... Там только холодно очень, нас было несколько человек в камере, и спали мы в тулупах. Туалетной бумагой залепили все щели, из которых зверски дуло.

— Успел побыть дома пару дней. А потом мне сказали: у тебя есть три часа на раздумья. При выходе из Житомирской тюрьмы я столкнулся с журналистами телеканала «1+1», и сказал им все, что думаю об этой истории. Мне потом некоторые люди говорили, мол, зря я рот открыл, потому что по прошествии времени вся эта история очень быстро забылась бы…

— Даже если ты заляжешь на дно, как подводная лодка, тебя все равно найдут.

— Для начала хочу получить израильское гражданство, документы я уже подал.

— Речь идет о самом настоящем преследовании, тем более что мне приписали террористическую статью. Думаю, что израильская сторона это обстоятельство учтет.

— Да. К тому же, не выдержав этих всех испытаний, скончался отец. Это стало большим ударом для меня и моей семьи.

— У меня есть интеллектуальная собственность, научный персонал, конструкторское бюро и шестьдесят три разработки современного вооружения, которые, по оценкам Пентагона, могут обеспечить превосходство на поле боя. Может быть, в Израиле кого-то заинтересуют наши разработки – тогда я готов предоставить всю необходимую документацию. А если не заинтересует, буду искать новые направления в бизнесе.

Марк Котлярский