Общественно-политический журнал

 

Время пофигистов?

У каждого времени – свои приметы. В частности – по характеру общественного дыхания. Судя по тому, как обыватель первой четверти века 21-го  реагирует на окружающий мир, оно нынче характеризуется тотальным пофигейством и спячкой.

Ну а как же Болотная 2011? Украинские майданы? Как же Киргизия, вставшая на уши в 2004-2005? Белорусский август 2020? - вспомнится навскидку.

Ну... да. Но, характеризуя вспышки, всегда важно оценить, как минимум, две экспоненты: масштаб участия.  И результат.

Говоря о числе участников, следует иметь ввиду, что визуальная картинка обманчива. В каком смысле? Во-первых, когда мы смотрим массовые протесты по телику, они производят сильное впечатление. Вспомним эти людские потоки по улицам Минска, снятые с дронов в августе 2020-го.  Но ведь даже те шествия, в которых в разные дни и по разным подсчетам участвовали от 150 до 300 тыс. чел – это все же не основание считать «всенародным волеизъявлением» при населении в 10 млн. чел.

Во-вторых, когда толпы разгуливают по улицам, очень трудно в них «идейных» борцов отделить от прохожих и зевак. И даже если часть из них присоединяется и следует в фарватере акции, это еще не основание причислять их к «борцам». Ведь обыватель – это по натуре, прежде всего, конформист. А стало быть легко подчиняется тем, кто в тренде, чтобы выглядеть «как все». Особенно, пока это не грозит личной безопасности.

Из этого вовсе не следует вывод, будто революции и перевороты делаются только при наличии «протестного большинства». Такого не бывает почти никогда. И для победы обычно достаточно совсем небольшого, но активного ядра. Но только в том случае, если молчаливое обывательское большинство всерьез недовольно властью и сочувствует смутьянам. Пусть тихо, трусовато, но сочувствует.

Увы, с полной определенностью этого нет ни в нынешней России, ни в Беларуси. Сомневаться относительно сохраняющегося «путинского большинства» вряд ли приходится. И даже самые отвязанные его ненавистники могут позволить потешить себя констатацией лишь колебаний цифр на уровне, заметно превышающем 50% почитателей.

Сложнее с белорусской социологией, где власти еще в начале нулевых позаботились, чтобы лишить ее возможности независимо опрашивать людей, ограничив исследования необходимостью аккредитации в Академии наук. Тем не менее, такие попытки время от времени предпринимаются. В частности, в апреле с.г. агентство Chatham House провело через интернет 943 интервью, в котором выяснялось отношение к власти в лице Лукашенко. И при том, что уже самим характером аудитории (интернет) оно сдвинуло выборку в сторону продвинутых людей,  результаты свидетельствуют, что говорить о тотальном недовольстве не приходится. Ведь даже в этой аудитории Лукашенко прочно удерживает второе место в рейтингах. И на вопрос, кто более всех достоин управлять страной он после Бабарико почти впритык (25/23%). А недоверие выразили лишь 51%. То есть доверяют почти половина.

Но вопрос не только в масштабе и градусе общественного недовольства, но и в способностях власти к насилию и  готовности обывателя ему сопротивляться. Политологи давно уже отмечают синдром «социальной индифферентности», попросту говоря – пофигейства относительно протестной активности – того, что прежде называлось «классовой борьбой». Уже к концу 20 века протесты из организованных акций с вожаками, манифестами, забастовками и фондами солидарности стали превращаться исключительно в фронду на предмет побузить, побесноваться с боем витрин, грабежами и поджогами автомобилей. И  вспыхивают они зачастую по пустяковому поводу, отнюдь не связанному с «угнетением трудящихся». А устраиваются преимущественно молодыми людьми ради развлечения и адреналинового допинга.

В то же время обыватель с серьезной социальной тематикой на улицы выходит редко и неохотно. Ибо дорожит комфортом. А на уровне той относительной сытости, в которой он пребывает, острота требований, переместившаяся в такие достаточно абстрактные категории, как «свободы и права человека», «результаты выборов», ущемление оппозиции и т.п. – не те ценности, ради которых люди, что говорится, способны «идти на баррикады».

И этот тренд наблюдается – по меньшей мере в близкой нам Европе – повсеместно. И на Западе ее, и на Востоке.

Особенно это заметно на Востоке, где один за другим укрепляются авторитарные режимы: Россия, Беларусь, Венгрия, не говоря уже о постсоветской Средней Азии. Когда наблюдаешь их в динамике, то создается впечатление, что чувачкам вроде Путина даже интересно экспериментировать, подкручивая гаечку. Будто он говорит сам себе: интересно, а если этак прижму – стерпят? Ба! Ни гу-гу! А если еще крепче загну?

Да что Россия и Беларусь! Вот приехал на родину Саакашвили, будучи уверенным, что страна забурлит так, что крышку снесет. Его повязали. И тишина! Оказалось, что темпераментные грузины за восемь лет его отсутствия изменились до неузнаваемости. Можно было бы списать это на то, что его просто в Грузии не любят. Но, во-первых, есть и те, которые любят. Иначе откуда тогда пусть относительный, но все же крупный успех его Единого национального движения, которое на выборах 2 октября вышло на второе место. И в пяти крупнейших городах выборы мэров перенесены на второй тур. Во-вторых, если даже и не любят, то почему не выражают свои эмоции в уличных страстях под лозунгами типа «Миша, мы тебя не звали!».

Нет. Реакция обеих сторон в духе российском к Навальному – обывательско-наплевательская. Выясняется, что рост состояния благосостояния, порядка, безопасности и пр. компонентов качества жизни, которые грузины обрели в свое время, благодаря воле и таланту Саакашвили, превратили их в равнодушных, сытых, ценящих бытовые заботы и спокойствие жлобов, которым нет дела до политики.

И это в стране, в которой нынешняя власть вряд ли отважилась бы на кровопускания или массовые репрессии. Хотя бы потому, что и нынешняя Грузия находится в очень сильной зависимости от Вашингтона, в том числе и в чисто военной сфере.

Что уж говорит о Белоруси, где полубезумный Батька, который на весь мир признается, что жизнь вне власти лишена для него всякого смысла – поэтому он готов умереть за ее сохранение! И реально готов убивать людей хоть сотнями, хоть тысячами, если они – сволочи – не в состоянии быть благодарными за то, как он их облагодетельствовал. При такой способности к террору над страной повисла такая скучная, беспросветная безнадега, когда даже самые сильные ее почитатели и наблюдатели потеряли интерес к новостям из Минска. И теряют уважение к белорусам. Ведь самое оптимистичное, что может выдавить из себя сегодня политолог-белорусовед – уверенно успокоить, что и эта бодяга КОГДА-НИБУДЬ закончится. И вот тогда...

***

Ну а что по-твоему, можно предпринять в такой ситуации? И что бы ты лично сделал, оказавшись на месте жителя этой страны?

Ответ простой – да ничего! Почему ничего – читаем только что написанное сверху. Потому, что потому. Как любит заканчивать свои передачи известный российский говорун – вот такие у нас времена!

Владимир Скрипов