Общественно-политический журнал

 

Новая атака БПЛА на «Москва-Сити»

В московский небоскреб опять попал дрон со взрывчаткой. Это уже второй налет на деловой квартал в российской столице за последние дни, и более того — беспилотник врезался в то же самое здание. Министерство обороны России опять заявило, что два дрона были сбиты в Подмосковье, а один «подавлен средствами радиоэлектронной борьбы и, потеряв управление, потерпел крушение на территории комплекса нежилых зданий „Москва-сити“».

Киев не признает, что организовывал эти и другие атаки на Москву, но мало кто всерьез сомневается, что эти дроны были украинскими. На видеозаписи, сделанной во время последнего налета, видны очертания беспилотника. Он внешне напоминает дрон «Бобер», который фигурировал в украинских соцсетях — в начале мая на него объявлял сбор блогер Игорь Лаченков, а после воскресной атаки известный шоумен и волонтер Сергей Притула опубликовал видео, на котором он проходит мимо таких дронов, анонсируя новые удары по российским городам.

О самом аппарате известно немного. Судя по его размерам и форме, этот беспилотник мог быть изначально создан для разведывательных целей, а потом переделан в дрон-камикадзе, либо его сразу разрабатывали для нанесения ударов в глубине территории противника. В любом случае главное свойство такого аппарата — способность пролететь несколько сотен километров. Дальность полета «Бобра» неизвестна, хотя, по слухам, она может достигать 1000 километров.

Этого вполне достаточно, чтобы он долетел от территории Украины, которую контролируют ВСУ, до Москвы.

До сих пор нет четких свидетельств, откуда запускаются эти дроны, но в любом случае это плохие новости для российских властей. Если их запускают из-за линии фронта, значит, российская противовоздушная оборона в зоне боевых действий, на территории страны и над ее столицей не может справиться с этими аппаратами.

Если же запуск производится где-то в России, то это означает, что силовые ведомства не контролируют ее территорию. Ведь такой большой аппарат не так просто запустить — он довольно заметен.

Правда, бороться с такими дронами очень непросто — они летят на небольшой высоте, сделаны с применением углепластика и довольно плохо видны на экранах радаров. Кроме того, они часто не зависят от внешнего управления и могут наводиться по заранее заложенным в систему координатам цели. При этом проложенный заранее маршрут до нее может включать маневры для обмана ПВО.

Лучше всего с ними бороться при помощи скорострельных зенитных пушек, небольших ракет либо при помощи РЭБ. Однако и в том, и в другом случае есть свои сложности. Ракетно-артиллерийские зенитные системы имеют небольшой радиус действия, и поэтому ими сложно «закрыть небо» на большой площади. Для этого нужно слишком много таких орудий. Поэтому такие системы имеет смысл размещать как можно ближе к цели. Однако если такая цель находится в большом городе, то сбитый беспилотник может упасть на жилой дом.

Можно также попытаться подавить бортовую спутниковую навигацию беспилотника, но у подобных дронов часто бывает дублирующая инерциальная система навигации, которая не обладает большой точностью, но и не зависит от внешнего сигнала.

В сентябре прошлого года главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный написал статью, в которой заявил, что единственный способ добиться перелома в войне — это получить средство для поражения целей в глубине территории Российской Федерации. По его словам, это нужно, чтобы сделать связанные с войной ощущения ее граждан «более острыми».

Фактически об этом же заявил и президент Владимир Зеленский. 30 июля, после первого удара по Москва-Сити, он сказал: «Постепенно война возвращается на территорию России — в ее символические центры и военные базы, и это неизбежный, естественный и абсолютно справедливый процесс».

Поэтому когда дрон, чей бы он ни был, пересекает границу Москвы, он уже фактически выполнил свою цель — даже если начать сбивать его ракетами или пушками, то над городом поднимется такая канонада, что это сильно напугает жителей. Если же такой дрон удастся поразить средствами РЭБ, он упадет и взорвется.