Экономический рост в России заменит задача обеспечить хоть какую-то стабильность. И не факт, что нынешней системе это по силам

Третье десятилетие XXI века Россия встречает с обнулением экономического роста.

Период с 2010 по 2020 год, который начинался с нефтью по 100 долларов за баррель, а закончился санкционным конфликтом с Западом и переходом к модели Госплана, становится «потерянным десятилетием» для российской экономики, несмотря на триллионные планы ускорения и два пакета «майских указов».

По итогам года российский ВВП сожмется на 4,3% - рекордно с 2009 года, а на докризисные уровни выйдет только в 2022 году. Таков консенсус-прогноз экономистов по итогам ежеквартального опроса ВШЭ, в котором участвовали 28 экспертов из 12 российских и международных банков, два института РАН, пять аналитических центров и одна крупная российская компания («Лукойл»).

Международный валютный фонд смотрит на ситуацию еще пессимистичнее и прогнозирует России 5,5% падения, ЦБ РФ допускает обвал на 6% при средней цене нефти в 27 долларов за баррель.

В любом из этих сценариев на начало 2021 года размер российской экономики будет таким же, как в 2013 году, и всего на 5,6% превысит уровни 2008 года, следует из данных Росстата.

Пережив две рецессии и две девальвации рубля, за 2009-19 гг российская экономика накопленным итогом прибавила 11,7%, втрое отстав о мировой (33%). Из этого прироста 4,5% было зафиксировано в 2010 году и 4,3% - в 2011-м.

К очередному кризису Россия подошла со слабой базой роста (всего 1,3% в прошлом году), а пандемия «полностью разрушила возможность выйти из ловушки стагнации», говорит главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова.

По уровню жизни граждан экономике предстоит нырнуть в прошлое еще глубже. По итогам 2020-го реальные располагаемые доходы россиян вернутся на уровни 2008-09 гг, оценивает экономист Nordea Татьяна Евдокимова.

«Действительно грустным в нынешней ситуации представляется то, что на восстановление к досанкционным уровням уйдет еще больше времени», - отмечает Евдокимова: это будет лишь 2025 год, причем в «оптимистичном сценарии».

Уровень жизни падает вместе с сырьевыми доходами, зависимость от которых только растет вопреки многократно повторяемой мантре о необходимости слезть с нефтяной иглы.

По данным Росстата, на базовый 2018-й год (он выбран основной для расчета структуры экономики) доля добычи нефти, газа, угля, металлов и простейших минералов в ВВП достигла абсолютного рекорда за время доступной статистики - 13,8%.

Это в 1,5 раза выше показателя 2014 года (9,08%) и на треть больше предыдущего максимума, показанного в 2005 году (11,15%).

За 16 лет вес сырьевых отраслей в ВВП вырос в 2 раза: в 2002 год он составлял всего 6,66%. Доля обрабатывающего сектора - фабрик и заводов, не связанных с углеводородной трубой, - опустилась с 17,17% до 14,3%.

Падение нефтяных цен бьет по экспортным валютным доходам, за счет которых Россия импортирует технологии и потребительский стиль жизни. По итогам 2020 года их объем обвалится на 40%, до минимальных 2005 года 250 млрд долларов, прогнозирует ЦБ. По объему импорта страна будет отброшена в прошлое на 14 лет (207 млрд долларов), и для этого ЦБ придется потратить 47 млрд долларов резервов, компенсируя нехватку валюты на рынке.

Ценой, которую Россия заплатит за пандемию, может стать еще более глубока консервация экономики в ее статус-кво, считает Орлова: «Поскольку из-за риска возобновления эпидемии государство вынуждено жестко следить за своими расходами, вопросы экономического роста, вероятно, уйдут на задний план по сравнению с задачей обеспечивать долгосрочную финансовую стабильность».