«А нужны ли мы государству?»

Глава Кавказского сельсовета в Красноярском крае Зоя Сахнова одна воспитывает двух сыновей-подростков и держит на своем подворье 15 коров. Излишки молока она сдает в местный кооператив и никак не ожидала, что из-за своих буренок может попасть под удар. В прокуратуру и налоговую поступили требования проверить, платит ли Сахнова со своего личного хозяйства налоги. И разнообразные проверяющие зачастили в село. Истинная причина такого пристального интереса этих структур к происходящему в селе, скорее всего, совсем не в буренках.

Администрация Минусинского района за подписью своего главы Александра Клименко обратилась в прокуратуру с заявлением о том, что у Зои Сахновой имеется личное подсобное хозяйство, с которого она имеет доход. И надо бы эту гражданку проверить на предмет уплаты налогов и соблюдения законности.

Сахнову вызвали на беседу к прокурору, налоговики устроили проверку. Нарушений не нашли. Но районная администрация не успокоилась – в село регулярно приезжают всевозможные проверки. Им не нравится, например, что коровы ходят по селу самостоятельно – без пастуха. Также они пытаются наказать жителей Кавказского за неправильную парковку тракторов возле дома. Зоя Сахнова обратилась за помощью к депутату Заксобрания Красноярского края Владиславу Зырянову.

"Действительно я как сельский житель имею личный приусадебный участок, на котором выращиваю овощи, фрукты и развожу крупный рогатый скот. Излишки продукции сдаю в местный кооператив. Все доходы, полученные с реализации продукции, указываю в справке о доходах, которую подаю губернатору края. Замечаний по поводу недостоверности поданных мною сведений от правительства края я ни разу не получала", – написала глава сельского поселения депутату.

– Когда я об этом узнал, честно говоря, сначала не мог поверить. – говорит депутат Владислав Зырянов. – Позвонил прокурору, он все подтвердил. Как такое может быть? Не понимаю. Человек сам трудится на своем подворье, как испокон веков это делали все деревенские жители. У нее двое ребятишек, которых она воспитывает одна. И они втроем все это тянут. Это же адский труд. Казалось бы, пример для подражания. Раньше за такую работу вручали почетные грамоты и ставили в пример другим. А ее проверяют, не нажилась ли она на излишках молока. В Минусинском районе, видимо, других проблем нет.

Тем не менее в Кавказское приезжает проверка за проверкой – интересуясь доходами Зои Сахновой. Возмущенные травлей главы своего сельсовета жители Кавказского оценивают происходящее однозначно.

– Если нашу главу хотят за коров посадить, то и нам незачем их держать. Лучше на пособии будем сидеть, да спирт жрать, – говорят они.

Кавказское – село зажиточное и в своем роде уникальное для Минусинского района. Практически в каждом дворе здесь держат коров, да не по одной, а целое стадо. И производство молока и молочных продуктов для жителей села – одно из главных занятий, приносящих основной доход. Чего не встретишь уже почти нигде в Красноярском крае.

Село это находится в 400 километрах от краевого центра и 45 километрах от районного – города Минусинска. Добраться из Красноярска можно только через Минусинск. Отдаленность от крупных городов – это, пожалуй, главная причина сохранения и процветания здесь скотоводства. Ездить на работу в город накладно, а трудиться рядом с домом практически негде. Школа, детский сад, ФАП, библиотека, клуб и почта – вот, пожалуй, и все организации, где задействованы жители. Поэтому практически все держат скот. В основном коров, на молоко, да бычков – на мясо, а также свинок, кур, уток и гусей. Само село образовалось в 1805 году. Местные рассказывают, что основателями села были переселенцы с Кавказа. Отсюда якобы и название.

С 1931 года в селе существовал колхоз "Красный сеятель". Несколько раз он реорганизовывался, менял название, но держался практически до конца 90-х. После чего имущество колхоза оказалось в руках бывшего главы Минусинского района. Что собирался сделать с колхозным добром этот чиновник, неизвестно, но колхозные здания с тех пор стоят, как руины, без крыши и окон. От былой славы колхоза остались только воспоминания.

Я приехала в Кавказское около 7 часов утра. Несмотря на кромешную тьму и мороз, в селе в это время уже началась жизнь. Зоя Ивановна предупредила, что меня встретит уборщица Екатерина Токарева, она в это время уже всегда на работе. Сама же она управится с хозяйством и будет к 8.00. Мы заходим в деревянное одноэтажное здание, высокое крылечко чисто выметено, в холле новогоднее убранство. В глубине коридора небольшая кухонька и теплый туалет – экзотика для деревни. Сразу чувствуется, что хозяйка здесь женщина.

– А у нас и до этого главой сельсовета женщина работала, – успевает рассказать мне Екатерина. – И такой же порядок был. Как-то женщинам мы больше доверяем, чем мужчинам.

– Конечно, семь лет назад, все мы почти единогласно за нее голосовали.

– Я не знаю, но сужу по-своему. Если у нее дома, во дворе и в стайке порядок, то и здесь все будет как надо. Это ж деревня, мы все про всех знаем. Вот когда в сельсовет заходят и ноги не вытирают (а я строго за этим слежу и ругаюсь), то, значит, они и дома так же делают.

Зоя Ивановна прибежала ровно в 8.00. Платье, макияж, на шее элегантный махровый шарфик. Узнав, что меня уже напоили чаем с дороги, сразу же пригласила к себе. Пока мы говорили, дверь в ее кабинет, который располагается прямо у входа в сельсовет, не закрывалась. Заходившие посетители тут же здоровались, что-то спрашивали, советовались, уточняли, сотрудники несли бумаги на подпись.

– Вообще без проблем, прошу, еще раз прошу. Голос повышать не умею, все это знают и понимают.

– Можно сказать, что случайно. Отучилась в городе, вернулась, работы нормальной не было. Бывшая глава Валентина Николаевна Кушкова меня как-то присмотрела и все намекала, что я бы смогла работать на ее месте. В конце срока она уже сильно болела, и я согласилась, выдвинула свою кандидатуру. Амбиции были, конечно, но я даже не представляла, куда свою голову засунула.

– Сейчас уже нет, люди меня выбрали, верят мне, я не могу их подвести. Я же местная, меня все знают, мой род здесь почти 200 лет живет. Свою работу я люблю и селом своим горжусь. С мужем, правда, разошлись почти сразу, не смог он выдержать меня в этой роли.

– Такого, как наши коровы дают, нигде не купишь. Я считаю, это грех, на земле жить и не держать хозяйство. А молоко наше действительно очень дешево сейчас стоит. У нас его принимают по 19 рублей за литр летом и по 21 – зимой. Поэтому, как можем, пытаемся удешевить процесс. Все делаем сами, сено покупаем здесь же, у местных, сыновья помогают: стайки чистят, поят. В субботу все вместе стелим им солому на неделю. Ни выходных, ни отпусков у коров нет. Летом все 15 моих коровок доятся каждый день, зимой только те, кто не в "запуске" (подготовка коровы к отёлу). Вот сейчас я только 10 дою. А вставать рано мне не сложно. Наоборот, у меня со сном проблема. В 11 часов вечера ложусь и в 3–4 часа уже на ногах.

– Руками уже мало кто сейчас доит, у всех доильные аппараты. Подключил и стой, наблюдай, чтоб не дернулась. Я со своими часа за полтора-два управляюсь. Мне это в радость, я телевизор не смотрю, только интернет, больше ничем другим не занимаюсь. Что еще в деревне делать-то, если нет хозяйства? Сейчас с коровами намного легче, чем 30 лет назад. Вот нашим мамам точно надо памятник поставить. Они доили руками, молоко сепарировали, потом его нужно было "прибрать": что на сметану, что на творог, иначе к обеду оно уже прокиснет. А чтобы просто сырое молоко производить, не так много времени надо.

– Хороший вопрос. У нас летом молоко некуда девать, а вы пьете непонятно что. Личные подсобные хозяйства составляют конкуренцию большим корпорациям, это уже ни для кого не секрет. По этой же причине и свиноводство уже практически истребили. Но, с другой стороны, государство сейчас реально пытается поддерживать развитие личных хозяйств, есть программы, гранты. Например, вот кооперация стала развиваться активно. Вновь создающимся кооперативам стали технику давать в лизинг. То есть на каком-то уровне нас поддерживают, а на каком-то каблуком давят. Вот и думаешь, а нужны ли мы государству на самом деле? Ну как я заставлю людей технику с улиц убрать, если они на ней работают, куда им ее ставить? А как сделать, чтобы коровы по улицам не ходили? Они же утром на пастбище, вечером обратно. По воздуху им летать, что ли? К чему все это приведет, не знаю. Но если меня заставят избавиться от коров, я лучше с работы уйду, а без них жить не буду. С коровами ни я, ни мои дети голодными никогда не останемся.

– Может быть, дело вот в чем. В Красноярском крае уже несколько лет разрабатывается план развития Минусинской котловины. В числе мероприятий – обустройство на территории Кавказского сельсовета природного заказника. В 2018 году были первые публичные слушания по этому вопросу, жители Кавказского единогласно отказались проект поддержать. А сейчас эта тема поднялась вновь. На начало 2021 года назначены новые слушания. Если заказник будет, то жителям запретят заниматься скотоводством вообще.

Заказник – это однозначно смерть села. Не будет скотоводства, не будет людей, больше нам здесь заниматься нечем. Нас успокаивают, что мол у нас тут первозданная природа будет. А куда еще первозданней!? Она у нас и так первозданная! Раньше колхоз-миллионник был, овечек отарами пасли. И никакого урона природе это не нанесло, все краснокнижные животные как были, так и остались. А теперь вдруг нельзя? По этому поводу мы сейчас готовим письмо в правительство края.

Пять лет назад в Кавказском создали кооператив "Енисей", и теперь жители могут, не отходя от двора, сдавать свои излишки молока. Директор кооператива Дмитрий Козин – молодой парень, у него четверо детей, он сам уже попробовал и коров держать, и свиней откармливать.

– Раньше мы с женой тоже коров держали, – рассказывает Дмитрий. – Попробовали сдавать в Минусинск на молокозавод. Нас завернули, мол, возиться с такими маленькими объемами не хотят. И предложили создать кооператив. Так и родилась эта идея. Сейчас мы ежедневно собираем молоко у жителей. Утром у нас в селе одна и та же картинка. Молоковоз движется по улице, а у домов уже стоят люди с ведрами. Замеряем жирность, процеживаем, потом везем охлаждать, а затем в город, на молокозавод.

Кооператив развивается, участвует в грантах. По сути, сотрудников в нем двое: Дмитрий и его работник-водитель. Но в его состав также входят сельчане, для них предусмотрены льготы и помощь – например, подвоз сена, силоса, не в каждом же дворе есть трактор. В будущем кооператив собирается приобретать технику и также помогать жителям в сельхозработах и хозяйстве. Дмитрий уверен, что "жить и работать надо там, где родился", его пожилые родители, кстати, до сих пор сами держат больше десятка коров. По-другому просто не могут.

В обеденный перерыв Зоя Ивановна пригласила меня к себе домой. Это минут десять ходьбы от сельсовета. Мы обогнули две улицы и подошли к ограде. Во дворе хоть и по-зимнему, но все очень чисто, красиво и аккуратно. Прямиком, не переодеваясь, она двинулась через огород к загону. Щелкнула кнопочку на заборе, затрещал водопровод, в корыто полилась вода. Видимо, узнав хозяйку и услышав знакомый звук, буренки строем двинулись на водопой. Потом Зоя Ивановна забежала в дом, переодела курточку и повела меня в теплую стайку к двухнедельным телятам. Очень попросила их не снимать, а вот гладить можно было сколько угодно. И пока хозяйка разводила им теплое пойло, малыши от души мусолили мне руки и тыкались в ладошки своими лбами.

– Конечно, опять всех попоить, подоить, молоко прибрать. Утром начинаю управляться минимум за три часа до работы, то есть в 5.

Так живут здесь практически все. По словам главы сельсовета, на каждого жителя в Кавказском приходится минимум две коровы. Конечно, есть те, кто не держит вовсе, но и те, у кого по 15 голов и больше.

Например, Елена Егорова работает медсестрой в школе и детском саду. И без коровы ее семья не жила никогда. Хотя приехала она в Кавказское к мужу из Новокузнецка в 18 лет. Поначалу, признается, не то что к корове подойти, не знала, как морковку на грядке отличить от травы. Но на свадьбу свекровь подарила ей телку, та отелилась и пошло-поехало. Теперь без хозяйства свою жизнь она не представляет. И сыр варит, и творог делает, и сметану. Про то, что руководство района насылает на главу сельсовета разнообразные проверяющие инстанции, Егорова знает и говорит об этом так:

– Их бы всех сюда посадить хотя бы на месяц и вручить этих 15 коров. Пусть каждый день встают рано утром, доят их, чистят и все, что нужно, делают. А через месяц я бы с ними поговорила.

На журналистский запрос, отправленный на имя главы района Клименко, его пресс-служба ответила, что к ним поступило обращение (то есть жалоба) на то, что Сахнова держит стадо коров, получает доходы от сдачи молока и занимается этим в свое рабочее время. По словам пресс-секретаря, районная администрация не могла не отреагировать. На просьбу уточнить, кто именно пожаловался, было ли доказано, что Сахнова занимается коровами именно в рабочее время, и почему ей нельзя получать доход от личного подсобного хозяйства, чиновники не ответили. Отписались ссылками на то, что действуют в рамках законодательства.

– На самом деле, проблемы с районной властью не у меня одной, – говорит Зоя Сахнова. – Главы ряда других сельсоветов района также не знают, как дальше жить и работать. Их точно так же, как и меня, заставляют убирать с улиц деревень технику, запрещают гонять скот и никаких возражений не принимают. Проверяющие так же ездят, записывают якобы нарушения и потом отчитываются главе. Никогда у нас такого не было. В итоге перед новым годом главы восьми территорий из тринадцати, Кавказское в том числе, написали коллективное письмо на имя губернатора края Александра Усса с просьбой разобраться в ситуации. Он направил к нам полпреда, чтобы тот провел проверку. Ее результатов мы пока не знаем. Честно, мне до сих пор кажется, что я попала в какую-то сюрреалистическую сказку. Но сидеть, сложа руки, мы не будем и постоять за себя сумеем. Мы хоть и деревня, но свои права и обязанности знаем и нарушать их никому не дадим. Я здесь родилась, выросла и хочу жить и работать на этой земле. И мы все такие. Одним словом – кавказцы.

Ирина Федорова