Вы здесь
«Умрем же под Москвой!»
У населения готовность такая есть, та самая готовность терпеть и выкручиваться, «мы ездим там, где волки срать боятся», а еще мы едим, курим, пьем, смотрим, слушаем то, чем брезгуют другие народы; нашего человека бросить на военные рельсы просто, вдобавок, пока человек одурманен телеэфиром, его можно использовать вместо шпал, чтобы не покупать оные на пресловутом западе…
С экономикой сложнее. Нельзя перевести из одного состояния в другое то, чего нет. Можно сколь угодно называть экономикой совокупность коробейно-ремесленных артелей, приютившихся на развалинах бывших заводов; «русобанки» существующие за счет денежного станка; государственные корпорации, которые загнутся как только пересохнет питающий их убыточные прожекты нефтяной шланг; девелОперов, соревнующихся в игре «обмани дольщика», но на деле все закончится переименованием «докторской колбасы» в «общевойсковую»…
Можно положить на военные рельсы армию, тем более что она, за исключением нескольких боеспособных частей, по-прежнему в «ауте». Как иначе объяснить тот факт, что обмундирование солдатам-срочникам покупают их матери…
В общем, к счастью для окружающего мира, Россия не способна к войне. Гадить, мстить, делать подлянки, в первую очередь собственному населению – пожалуйста, а воевать серьезно – нет.
Кремлевский менеджералитет это понимает (да не собьет вас с правильной мысли светящаяся сто шестым рутением лысина «киндер-сюрприза») и не заинтересован в быстром унизительном поражении.
Задача кремля — убедить население в необходимости ввода в стране военного положения, которое в свою очередь обеспечит легитимацию чрезвычайных мер: внесудебных расправ, экспроприации собственности, централизованного распределения продуктов питания и предметов первой необходимости (других не будет) и т.д. и т.п.
Предвыборная президентская кампания 2012 года «Умрем же под Москвой!» вступает в завершающую стадию. А чтобы умереть от голода в завшивленном подмосковном окопе внешний враг не нужен, достаточно его иллюзии и государственной программы, наделяющей чиновника правом перераспределения продовольствия и средств личной гигиены. К чему все и идет.
