Сознание не могло развиться в русле теории эволюции, оно было изначально

Подтвержденная подавляющим большинством теория эволюции говорит нам, что функции, выполняемые нашими органами, возникли в результате связанного с этим повышения приспособленности к выживанию. Например, желчь, вырабатываемая нашей печенью, и инсулин, вырабатываемый нашей поджелудочной железой, помогают нам усваивать питательные вещества и, таким образом, выжить. Поскольку оно вырабатывается мозгом, наше феноменальное сознание - то есть наша способность субъективно воспринимать мир и самих себя - не является исключением: оно тоже должно давать нам некоторое преимущество в выживании, иначе естественный отбор не закрепил бы его в наших генах. Другими словами, наша разумность - в той мере, в какой она создается мозгом - должна выполнять полезную функцию, иначе мы были бы бессознательными зомби.

Одна из проблем состоит в том, что в соответствии с предпосылками материализма феноменальное (индивидуальное - ЭР) сознание не может - по определению - иметь функцию. Согласно материализму, все сущности определяются и исчерпывающе характеризуются чисто количественными терминами. Например, элементарные субатомные частицы исчерпывающе охарактеризованы с точки зрения, например, массы, заряда и значений спина. Точно так же поведение абстрактных полей полностью определяется величинами, такими как частоты и амплитуды колебаний. Частицы и поля сами по себе обладают количественными свойствами, но не обладают внутренними качествами, такими как цвет или аромат. Только наше восприятие их - по крайней мере, так утверждают материалисты - сопровождается качествами, каким-то образом порожденными нашим мозгом.

Материализм утверждает, что именно количественные характеристики физических сущностей позволяют им быть причинно эффективными; то есть производить эффекты. Например, именно значения зарядов протонов и электронов создают эффект их взаимного притяжения. В ядерных реакторах деления именно масса нейтронов производит эффект расщепления атомов. И так далее. Все причинно-следственные связи в природе должны быть описаны чисто количественно. Все, что не является величиной, не может быть частью наших физических моделей и поэтому - поскольку такие модели считаются причинно-замкнутыми - не могут производить эффекты. Согласно материализму, все функции зависят от количества.

Наше феноменальное сознание в высшей степени качественное, а не количественное. Есть что-то вроде того, что вы видите красный цвет, который нельзя уловить, просто отметив частоту красного света.

Однако наше феноменальное сознание в высшей степени качественное, а не количественное. Существует что-то, что чувствует, как видеть красный цвет, который не захвачен лишь отмечая частоту красного света. Если бы мы сказали Хелен Келлер, что красный цвет представляет собой колебание приблизительно 4,3 * 10 14 циклов в секунду, она все равно не знала бы, каково это видеть красный цвет. Точно так же, каково это - слушать сонату Вивальди, нельзя передать глухим от рождения, даже если мы покажем человеку полный спектр мощности сонаты. Переживания - это ощущаемые качества, которые философы и нейробиологи называют «qualia», которые нельзя полностью описать абстрактными величинами.

Но, как обсуждалось выше, качества не имеют функции при материализме, поскольку количественно определенные физические модели считаются причинно-замкнутыми; то есть достаточно, чтобы объяснить каждое природное явление. По сути, для жизнеспособности организма не должно иметь значения, сопровождается ли обработка данных, происходящая в его мозгу, опытом или нет: в любом случае обработка будет производить те же эффекты; организм будет вести себя точно так же, и у него будет точно такой же шанс выжить и воспроизвести себя. Qualia - это в лучшем случае лишнее дополнение.

Следовательно, согласно материалистическим предпосылкам, феноменальное сознание не могло поддерживаться естественным отбором. В самом деле, его вообще не должно быть; мы все должны быть бессознательными зомби и заниматься своими делами точно так же, как и мы, но без сопутствующей внутренней жизни. Если эволюция верна - а у нас есть все основания полагать, что это так, - само наше сознание противоречит материализму .

Этот вывод часто упускают из виду материалисты, которые регулярно пытаются приписать функции феноменальному сознанию. Вот три наглядных примера:

(1) сознание способствует вниманию.

(2) сознание различает эпизодическую память (прошлое) из живого восприятия (настоящего), делая их чувствовать себя иначе.

(3) сознание мотивирует поведение, способствующее выживанию.

Ученые-информатики знают, что для этого не требуется опыта, поскольку мы обычно реализуем все три функции в предположительно бессознательных кремниевых компьютерах.

Что касается пункта 1, то при материализме внимание - это просто механизм сосредоточения ограниченных когнитивных ресурсов организма на приоритетных задачах. Компьютерные операционные системы делают это постоянно - используя такие методы, как прерывания, организация очередей, планирование задач и т. д. - чисто алгоритмическим, количественно определенным образом.

Что касается пункта 2, существует бесчисленное множество способов различать потоки данных без необходимости сопутствующего опыта. У вашего домашнего компьютера есть проблемы с отделением фотографий прошлогодних праздников от прямой трансляции веб-камеры? Потоки данных из памяти и процессов реального времени можно просто помечать или маршрутизировать разными способами, без qualia.

Наконец, что касается пункта 3, то в рамках логики материализма мотивация - это просто расчет - результат количественного алгоритма, задачей которого является максимизация выгоды при минимизации риска действий организма. Компьютеры «мотивированы» делать то, что они делают - иначе они бы этого не делали - без сопровождения qualia.

Невозможность приписать qualia функциональную, причинную эффективность составляет фундаментальное внутреннее противоречие в господствующем материалистическом мировоззрении.

Как показывают эти три примера, все мыслимые когнитивные функции могут, при материалистических предпосылках, выполняться без сопутствующего опыта. Тем не менее, мы регулярно видим научные публикации, предлагающие функцию сознания. Например, в недавнем сообщении в блоге Oxford University Press утверждается, что «функция сознания состоит в том, чтобы создавать, возможно, контрфактические представления о событии или ситуации», которые «намекают на происхождение сознания в ходе эволюции».

Однако, если ее прочитать внимательно, можно понять, что статья определяет, что подразумевается под «функцией сознания», довольно парадоксальным образом, что противоречит тому, как любой случайный читатель мог бы интерпретировать эти слова:

 «Когда мы рассматриваем функции сознания, это функции, которые активируются стимулами, входящими в сознание, или функции, которые могут выполняться только бодрствующими людьми или животными. Функции в этом смысле не следует путать с вопросом о том, какие эффекты сознательные переживания (или qualia) оказывают на физические системы».

 Другими словами, то, что автор называет «функциями сознания», не являются когнитивными задачами, выполняемыми сознанием, а просто теми, которые видны сознанию, т. е. сообщаются посредством сознательной интроспекции. Зачем называть эти задачи «функциями сознания», если они не то, что сознание делает, а просто то, что оно видит? Согласно этому аргументу, феноменальное сознание явно не является причинным агентом, стоящим за этими задачами, поскольку статья исключает причинную эффективность квалиа из определения - но только их аудитория. Как таковая, эта теория в некоторой степени не относится к делу, что касается ценности для выживания наличия qualia или эволюционного происхождения собственно феноменального сознания.

Невозможность приписать qualia функциональную, причинную эффективность составляет фундаментальное внутреннее противоречие в господствующем материалистическом мировоззрении. Есть две основные причины, по которым это противоречие было принято до сих пор: во-первых, кажется, есть удивительное непонимание даже среди материалистов того, что на самом деле влечет за собой и подразумевает материализм. Во-вторых, обманчивые словесные игры, подобные тем, которые обсуждались выше, похоже, увековечивают иллюзию того, что у нас есть правдоподобные гипотезы для наглядной функции выживания сознания.

Феноменальное сознание не могло развиться. Это могло быть только с самого начала как неотъемлемый, несводимый факт природы. Чем быстрее мы смиримся с этим фактом, тем быстрее будет прогрессировать наше понимание сознания.

Bernardo Kastrup
Голландский ученый-компьютерщик и философ,
опубликовавший фундаментальные теоретические
размышления о проблеме материи разума