Тамбовское восстание. Война после войны

В 2004 г. в издательстве "Посев" в серии "Библиотечка россиеведения" вышла монография Б.В. Сенникова, посвященная Тамбовскому восстанию (1918-1921 гг.) и коллективизации (1929-1933 гг.). Несомненной заслугой и гражданским подвигом автора стало то, что он, несмотря ни на какие препятствия, вплоть до угрозы физической расправы, осуществил свою давнюю мечту - написал и издал достоверную книгу об одном из самых крупных народных антибольшевистских вооруженных выступлений и одном из самых значительных преступлений большевиков против народа.

А началась эта почти детективная история в 1982 г., когда Сенников, разгребая песок в алтаре Зимней церкви Казанского монастыря, расположенного в Тамбове, случайно наткнулся на документы по истории Тамбовского восстания и коллективизации этого региона. С 1920-х в этой церкви находился архив тамбовского губернского военного комиссара, а в самом монастыре - тамбовская ЧК.

В 1933 г. местными властями было принято решение об уничтожении компрометирующих их документов, их предстояло сжечь. Однако при сжигании возник пожар, и остатки документов были залиты водой и засыпаны слоем песка. О них, к счастью, забыли.

В 1982 г. архив переехал на новое место и церковь оказалась заброшенной, а документы остались лежать под слоем песка и полувекового мусора. Некоторые были в довольно хорошем состоянии, другие - подпорчены водой.

Помимо документов губвоенкома периода подавления восстания, здесь есть приказы командования РККА, переписка с Москвой, доклады об использовании химического оружия против повстанцев, документы Союза трудового крестьянства. Сохранились документальные материалы о репрессированных гражданах Тамбовской губернии в 1920-е - 1930-е. Именно эти уникальные материалы и послужили источниковой базой монографии.

Первая часть книги, посвященная 1918-1921 гг., содержит факты, которые либо искажались, либо замалчивались во всей предшествующей отечественной историографии. Так, на основе широкой источниковой базы, автор доказал, что ярлык, приклеенный большевиками еще в годы гражданской войны этому народному восстанию - "Антоновщина", не соответствует исторической правде.

Бывший эсер, начальник уездной милиции города Кирсанова Тамбовской губернии А.С. Антонов никогда не стоял во главе восстания, хотя и был в нем весьма заметной фигурой, - занимал пост начальника главного оперативного штаба 2-й повстанческой армии. Подлинным же руководителем восстания, как убедительно показал автор, был тамбовский крестьянин, участник I мировой войны, полный Георгиевский кавалер, поручик П. М. Токмаков. Восстание возглавлял Союз трудового крестьянства, председателем которого был избран Токмаков, одновременно занимавший и пост главнокомандующего Объединенной (Единой) партизанской армии Тамбовского края, в которую входили три повстанческие армии. Кроме того, в его подчинении находились все территориальные силы самообороны, внутренняя охрана и народная милиция.

Автор тщательно проанализировал национальный и социальный состав большевицких "летучих отрядов", грабивших и расстреливающих тамбовских крестьян весной 1918 г. Как показал автор, одну половину "летучек" составляли так называемые "интернационалисты" (бывшие военнопленные вражеских армий - немцы, австрийцы, венгры, иногда даже турки, а также китайцы, большое количество которых работало в России по контракту в годы I мировой войны). В период гражданской войны весь вышеперечисленный иностранный контингент большевицкая пропаганда относила к латышам, или точнее - к "красным латышским стрелкам". Делалось это умышленно, чтобы скрыть подлинный состав "интернационалистов": латыши были все же бывшими российскими подданными, все остальные - просто иностранными наемниками.

"Летучки" пополнялись также местными люмпенами, большей частью выпущенными из тюрем после февральской революции. Во главе отрядов стояли "пламенные большевики", такие как "Красная Соня" (С.Н. Гельберг). Ее называли также "Кровавой Соней". Оба этих прозвища она вполне заслужила, так как любила собственноручно расстреливать захваченных в плен офицеров, священников, гимназистов и прочих "врагов народа" на глазах их родных. Конец этой "летучки" был вполне закономерен - отряд был разбит восставшими крестьянами, а Гельберг взята в плен и по приговору нескольких волостей посажена на кол. Невольно задаешься вопросом: "Как же надо было "достать" народ, чтобы он решился на такой средневековый вид казни?"

Не менее сильное впечатление производит рассказ автора о зверском убийстве "установителями советской власти" деда героев Советского Союза Зои и Александра Космодемьянских - бывшего в 1918 г. священником. "Они вывели его из дома во двор, за бороду, - пишет автор, - и там, повалив на землю, остервенело стали бить его ногами… и затоптали до смерти старого священника.

Особое место в монографии занимает описание рейда генерала К.К. Мамантова по советским тылам в 1919 г. Автор опровергает советский мифы о том, что рабочие Тамбова "дружно встали на борьбу с белогвардейщиной" и что казаки - участники рейда Мамантова - якобы повсеместно грабили местное население и обоз с награбленным добром растянулся на 150 км. В действительности рабочие вагоноремонтных мастерских при въезде в город Мамантова встретили его хлебом-солью. А после выступления генерала в клубе железнодорожников перед рабочими, железнодорожниками, гимназистами и другой молодежью города, многочисленные добровольцы сразу же стали записываться в народную дружину, примкнув таким образом к Белому движению.

Что же касается грабежей, то, как пишет автор, "горожане при коммунистах перебивались с хлеба на воду и голодали, а продовольствие в огромных количествах лежало на складах. Помня встречу, оказанную тамбовцами казакам, генерал Мамантов распорядился все продовольствие раздать народу".

Весьма тщательно и подробно рассказывает автор о "войне после войны" на Тамбовщине. В то время как Белое движение пошло на убыль, в этой губернии начала разворачиваться новая крупномасштабная война, продолжавшаяся с лета 1920 г. до осени 1921 г. Мощное народное движение зародилось еще в начале 1918 г. и никогда не прекращалось, достигнув апогея к лету 1920 г.

Сопротивление большевикам со стороны тамбовских крестьян было настолько сильным и организованным, что его не смогли сломить ни численно превосходящие и хорошо вооруженные силы Красной армии, ни введенный на территории губернии институт заложников, ни массовые аресты и расстрелы, ни даже применение против повстанцев боевых отравляющих веществ.

Автор приводит полный текст приказа от 12 июня 1921 г. о применении против бойцов повстанческих армий ядовитых газов, подписанного командующим войсками Тамбовской губернии М.Н. Тухачевским и начальником штаба войск Тамбовской губернии Н.Е. Какуриным. Этот уникальный документ также был найден Сенниковым в 1982 г. в алтаре церкви Казанского монастыря.

Раздел о Тамбовском восстании завершает информация о расправе "компетентных органов" над повстанцами и мирным населением. И здесь под преступными приказами мелькают знакомые фамилии - М.Н. Тухачевский, В.А. Антонов-Овсеенко.

Вторая часть книги посвящена коллективизации или, как верно выразился автор, - раскрестьяниванию России. Основа текста - "недогоревшие" архивные документы и записанные Сенниковым рассказы очевидцев.

Книга имеет два приложения. В первом приводится список "Места захоронений и массовых казней в Тамбовской области", составленный исполнительным секретарем Тамбовского общества "Мемориал" В.П. Середой. В списке содержится указание на 15 таких мест, кроме того, - отмечает Середа, - "практически в каждом селе, районе, охваченном крестьянским восстанием, есть массовые захоронения повстанцев, членов их семей, заложников".

Приложение содержит составленные автором краткие биографии лиц, упомянутых в книге. Здесь содержится немало новых, а также уточненных данных о некоторых участниках Тамбовского восстания.

Второе приложение - работа С.С. Балмасова "Итоги подавления Тамбовского восстания по официальной статистике". На основе привлечения широкого круга статистических материалов исследователь пришел к убедительному выводу, что "по самым осторожным подсчетам, потери населения Тамбовской губернии в 1920-1922 гг. составили около 240 тыс. человек".

В заключение отметим, что эта огромная цифра потерь населения только одной губернии красноречиво свидетельствует о том, что на Тамбовщине уже после окончания гражданской войны между белыми и красными разыгралась новая гражданская война.

С. Н. Базанов, историк.
Москва.

Тамбовская Вандея (выдержки из книги)

Повстанческие же армии не могли располагать даже и десятой долей этих сил, но они достойно встретили всю эту армаду Тухачевского и вступили с нею в бой, понимая, что лучше умереть в бою, чем жить под большевиками и терпеть. Партизаны и весь народ Тамбовской губернии произвели большое впечатление на красных своею самоотдачей и стойкостью в бою, а также бесстрашием, повергнув в изумление красных, которые говорили про них: "Они не щадят себя в бою, а также и своих детей и жен, смело бросаясь на пулеметы, как волки". Именно тогда и пошло гулять это выражение по всей стране "тамбовский волк". В бой вступил весь народ Тамбовской губернии - от мала до велика. Все взрослое население и даже дети, женщины и старики.

Повсюду полыхали деревни и села, дым пожарищ стелился по всей Тамбовской губернии, но "Тамбовская Вандея" стояла, не уступая вооруженному до зубов врагу. Если сегодня взять старую дореволюционную карту Тамбовской губернии, то вы увидите, сколько тогда с ее лица исчезло деревень и сел, смешанных с землей артогнем и сожженных карателями. Сегодня об этих населенных пунктах даже не сохранилось и памяти, все их население было уничтожено. Большевицкие газеты взахлеб от удовольствия и восторга печатали тогда списки сожженных и уничтоженных русских сел и деревень, которые они называли "бандитскими". Однако тамбовские крестьяне стояли насмерть, нанося своему врагу большой урон. Сроки, намеченные Москвой для полного подавления восстания, трещали по швам и становилось ясно, что они нереальны. Вся эта огромная машина вторжения начала буксовать. Громадная армия самозванцев начинает растворяться в почти что четырехмиллионном враждебном ей населении Тамбовской губернии, которое оказывает оккупации активное сопротивление.

Тухачевский прилагает все усилия, чтобы одержать победу над населением русских деревень. Позже, будучи уже маршалом Советского Союза, он напишет:

"Красной армии, встречающей в районах, зараженных бандитизмом, поголовное недоброжелательство крестьянства, не могущей организовать хорошей разведки и прочее, задача искоренения бандитизма непосильна без соответствующей работы по советизации крестьянского повстанчества...".

Затем добавит еще:

"В районах прочно вкоренившегося восстания приходится вести не бои и операции, а, пожалуй, целую войну, которая должна закончиться прочной оккупацией восставшего района, насадить в нем разрушенные органы советской власти и ликвидировать самую возможность формирования населением бандитских отрядов. Словом, борьбу приходится вести, в основном, не с бандами, а со всем местным населением. Советской власти в деревне не существовало, - и в сознании крестьянства господствовала прежняя мысль о необходимости борьбы с советской властью, борясь с продразверсткой".

В конце концов Тухачевскому ничего не оставалось, как применить против крестьян удушливые газы - средство массового уничтожения людей. Применить их не на каком-либо из фронтов в войне против немцев или австрийцев, а вместе с ними против русского народа в центральной России. После согласования с Москвой, с Главкомом РККА, в Совнаркоме, Реввоенсовете и ВЦИК он от всех них получил добро, и даже согласие ЦК РКП(б). После чего им издается приказ, обрекающий народно-крестьянское восстание на поражение.

ПРИКАЗ

Командующего войсками Тамбовской губернии N 0116/оперативно-секретный

г. Тамбов 12 июня 1921 г.

Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей.

Для немедленной очистки лесов

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.

2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.

3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.

4. О принятых мерах донести.

Начальник штаба войск Генштаба Какурин

Хорошо понимая, что победу над тамбовскими крестьянами будет одержать трудно, а затяжные боевые действия могли привести к разложению воинских частей РККА, из-за непопулярности войны против своего народа, коммунисты решили, что с восстанием надо как можно скорее кончать. А для этого у них есть единственный выход - применить оружие массового уничтожения, против которого у крестьян нет никаких средств защиты. Тухачевский спешил использовать его скорее и одновременно на всех боеучастках губернии. Газы должны были использоваться в местах наиболее интенсивного сопротивления повстанцев, а также в лесных массивах, куда доступ войск был наиболее затруднен. В лесных массивах находилось особенно большое сосредоточение партизан и, так как против них нельзя было применить многих видов оружия, их оттуда надо было выкурить на открытую местность, где можно применить авиацию, бронетехнику, кавалерию и автомобильные части - этого всего у партизан не было. Уже первые применения газов показали, что, не имея средств защиты, крестьяне, до сего времени не знавшие этого вида оружия, испытывают перед ним панический страх, так как оно действовало в основном на психику. Вот один из этих приказов по 6-му боеучастку. Этот район был особенно отмечен стойким сопротивлением партизан.

Совершенно секретно
Копия Тамбовскому губвоенкому

ПРИКАЗ

войскам 6-го боевого участка Тамбовской губернии N 43
28 июня 1921 г. с. Инжавино

Для сведения и руководства объявляю краткие указания о применении химических снарядов.

1. Химические снаряды применяются в тех случаях, когда газобаллонный выпуск невозможен по метеорологическим или топографическим условиям, например, при полном отсутствии или слабом ветре и если противник засел в лесах в местах, труднодоступных для газов.

2. Химические снаряды разделяются на 2 типа: удушающие и отравляющие.

3. Быстродействующие снаряды употребляются для немедленного воздействия на противника, испаряются через 5 минут.
Медленно действующие употребляются для создания непроходимой зоны, для устранения возможности отступления противника, испаряются через 15 минут.

4. Для действительной стрельбы необходим твердый грунт, так как снаряды, попадая в мягкую почву, не разрываются и никакого действия не производят. Местность для применения лучше закрытая, поросшая негустым лесом. При сильном ветре, а также в жаркую погоду стрельба становится недействительной.

5. Стрельбу желательно вести ночью. Одиночных выстрелов делать не стоит, так как не создается газовой атмосферы.

6. Стрельба должна вестись настойчиво и большим количеством снарядов (всех батарей). Общая скорость стрельбы не менее трех выстрелов в минуту на орудие. Сфера действия снаряда - 20-25 квадратных шагов. Стрельбу нельзя вести при частом дожде и в случае, если до противника не более 300-400 шагов и ветер в нашу сторону.

7. Весь личный состав батарей должен быть снабжен противогазами.

Инспектор артиллерии С. Косинов
Начальник 6-го боевого участка Павлов

Из этих всех документов видно, что химическое оружие применялось постоянно, начиная с конца июня 1921 года и, по всей видимости, вплоть до осени 1921 года. Бои между партизанами СТК и властью коммунистов носили ожесточенный характер. Партизаны не давали отдыха своим врагам, нанося им большой урон, днем и ночью. Над очагами сопротивления, как вороны, кружили аэропланы Тухачевского, сбрасывая не только бомбы, но и листовки, предлагая сдаваться в плен. Но это только придавало ярости повстанцам, и они сражались с удвоенной силой. За одну только операцию по подавлению крестьянского восстания в Тамбовской губернии большевики выдали, как позже выяснилось, больше орденов Красного Знамени, чем за всю гражданскую войну, один только бронеотряд, в основном состоящий из мадьяр, австрийцев и немцев, их получил 58 штук. Число своих войск коммунисты довели здесь до размеров всей белой армии генерала А.И. Деникина - и все это только на одну губернию России. В советских газетах сплошь и рядом красовались такие заголовки, как: "Губерния объявлена на положении Кронштадта!", "Мы уничтожаем семьи бандитов - они должны отвечать за них" и т.д. "Травить их удушливым и отравляющим газом!" - так тогда писала тамбовская коммунистическая пресса. Полномочная комиссия ВЦИК РСФСР издала свое знаменитое постановление за N 130, в котором предписывала убивать население восставшей губернии, а семьи без всяких скидок на любой возраст направлять в концлагеря, что, по сути, являлось также уничтожением. Рекомендовалось брать заложников, а потом расстреливать и их, то есть людей, которые даже не принимали участие в восстании. Перед расстрелом их заставляли расписываться каждого в списках против своей фамилии. Вот один из приказов Тухачевского о заложниках:

ПРИКАЗ

Командующего войсками Тамбовской губернии
Поезд командующего
7 июля 1921 г.

Разгромленные банды прячутся в лесах и вымещают свою бессильную злобу на местном населении, сжигая мосты и прочее народное достояние.

В целях сохранения мостов Полномочная Комиссия ВЦИК приказывает:

Первое: немедленно взять из населения деревень, вблизи которых расположены важнейшие мосты, не менее 5 заложников, коих в случае порчи моста надлежит немедленно расстреливать.

Второе: местным жителям организовать под руководством ревкомов оборону мостов от нападений бандитов, а также вменить в обязанность исправление разрушенных мостов не позднее, чем в 24-х часовой срок.

Третье: настоящий приказ широко распространять по всем деревням среди населения.

Командующий войсками Тухачевский.

Кто здесь жил?

Многие русские села Тамбовщины были вообще стерты с лица земли. И даже не у кого было спросить: "Кто здесь жил?" Нет села и нет людей, которые когда-то здесь жили.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
N 116 от 23 июня 1921 г.

В намеченные особо опасные бандитские районы Тамбовской губернии, куда выезжает представительство политкомиссии и особого отдела. Вместе с воинскими частями, предназначенными для зачистки (интернационалисты), по прибытии на место вся данная волость оцепляется войсками и в ней вводится осадное положение. Берутся заложники из числа наиболее видных людей (священники, учителя, фельдшеры и т.д.). Затем собирается волостной сход, на котором зачитываются приказы за NN 130 и 171, а также приговор этой волости. Всем ее жителям дается два часа на выдачу оружия с скрывающихся бандитов и их семей. Все население волости ставится в известность, что в случае отказа в выдаче все заложники будут расстреляны. Если через два часа не будет выдано оружие и все те, о ком идет речь, то опять, повторно собирается сход и на глазах его участников производится расстрел заложников. И все начинается с начала и так до тех пор, пока не будут выданы все, о ком идет речь. Все оставшиеся пропускаются через опросные комиссии, за отказ дать ей сведения - расстрел на месте. В это время всякий въезд и выезд в волости запрещен.

Председатель полномочной комиссии ВЦИК РСФСР
В.А. Антонов-Овсеенко

Командующий войсками Тамбовской губернии
М.Н. Тухачевский

ПРИКАЗ
Полномочной комиссии ВЦИК N 171

1. Всякого, кто отказывается называть свое имя, расстреливать на месте.

2. Семьи, в которых может быть спрятано оружие, властью уполномоченного объявлять заложниками и расстреливать на месте.

3. В случае нахождения оружия расстреливать всех на месте.

4. Семья, в доме которой укрывается бандит, вся поголовно подлежит аресту, а имущество их конфискуется. Старший работник в семье расстреливается на месте, а семья высылается.

5. Всякая семья, укрывавшая членов семьи или имущество "бандитов", рассматривается сама как "бандитская". Старший работник в этой семье расстреливается на месте.

6. Крестьянам, указавшим семью, в которой укрывали "бандита" переходит все имущество этой семьи, а эта семья арестовывается и подлежит высылке. Старший работник этой семьи расстреливается на месте.

7. В случае бегства семьи "бандита" ей объявляется розыск, а имущество распределяется среди верных советской власти крестьян.

Оба этих приказа приводить в жизнь беспощадно.

Шли годы, и все советские архивы каждый год подвергались чистке, из них изымалось все, что проливало свет на преступления коммунистов против русского народа. Коммунисты уже однажды были научены горьким опытом, когда архивы ЧК попали в руки деникинской контрразведки и была создана специальная комиссия по злодеяниям ЧК. Эта комиссия опубликовала за границей все попавшие в ее руки документы ЧК, и мир содрогнулся от ужаса. Тамбовский архив, как и все остальные, также был подвергнут тотальным чисткам. А сколько было всего того, что никогда не отражалось ни в каких документах? Вот как об этом говорил один из тамбовских чекистов, некто Гольдин: "Для расстрела нам не надо никаких доказательств и допросов, а также подозрений и уж конечно никому не нужного, глупого делопроизводства. Мы находим нужным расстреливать и расстреливаем". Вот и все. Чего еще проще. Нет человека и нет проблем.

Два больших концентрационных лагеря во время зачистки были организованы коммунистами в самом губернском центре - Тамбове. Один был стационарный, по соседству с тюрьмой, там, где сегодня находится исправительно-трудовая колония (так как свято место пусто не бывает), а другой на противоположном берегу Цны, напротив Казанского монастыря, где в то время размещалась Тамбовская губернская ЧК. Оба этих лагеря, как и все в губернии, были организованы по приказу будущего маршала Советского Союза. В первом стационарном концентрационном лагере была в свое время жена партизанского главкома Токмакова - Анастасия Дриго-Дригина. Второй лагерь носил название полевого, потому что все узники его сидели на большом заливном лугу, не имея над собой никакой крыши. Крышей лагеря было само небо, и оттуда светило солнце и лили дожди. Со всего Тамбовского уезда в эти лагеря везли беспрерывно детей, стариков и женщин, и это все были семьи участников сопротивления. Оба этих лагеря охранялись наемниками китайцами, латышами и мадьярами, которых коммунисты считали полезной охраной из-за того, что они почти не знали русского языка и были абсолютно несговорчивой охраной. Смерть от голода не покидала этих мест. Заключенных кормили сыро-гнилой картошкой, свеклой и другими сырыми овощами. Всех детей у матерей изымали и они находились в разных лагерях, оставляли матерям только грудных младенцев, которые первыми умирали, так как у голодных матерей пропадало молоко. Вскоре второй полевой лагерь разбух от заключенных в него людей и чекистам пришлось открыть его филиал в самой черте города, неподалеку от ГубЧК на нынешней Кронштадской площади, где когда-то находилось старинное казачье кладбище.

Эта площадь тогда называлась Покровской, по имени находящихся на ней двух храмов Святого Покрова, один из них был разрушен коммунистами перед II мировой войной, а старый казачий стоит и по сей день. Во время основания крепости Тамбов здесь находилась Покровская казачья слобода и казаки несли караульную службу по Татарскому валу, охраняя крепость Тамбов на ближайших к нему подступах от набегов кочевников с Дикого поля. Во времена императрицы Екатерины II всех казаков с Покровской слободы перевели на новые рубежи Российской империи, на Кубань и Терек. А казачье кладбище было закрыто по указу Сената от 1771 года и прекратило захоронения в 1880 году, постепенно превратясь в площадь.

Вот на этой площади коммунисты и решили основать филиал второго полевого лагеря. Площадь обставили по периметру крестьянскими телегами и подводами. На балконе Духовной семинарии установили пулемет, а второй - на одной из двух церквей, таким образом и был готов филиал второго полевого концлагеря Тамбова. А затем пригнали со всего уезда детей, женщин и стариков. Режим филиала второго лагеря был ужасен ввиду того, что он находился в черте самого города, всякое передвижение по нему во весь рост было запрещено и китайцы и латыши стреляли на поражение во всякого, кто только вставал на ноги. Люди сидели плотно на его территории, как селедка в бочке. Отхожих мест не было и каждый из них оправлялся на том же месте, где сидел, зарывая в землю все испражнения. Латыши и китайцы привозили на подводах гнилые овощи и лопатой их разбрасывали в гущу сидящих людей. Доставалось тем, кто был с краю, а в глубине лагеря умирали беспомощные старики и больные. Трупы умерших вывозили не каждый день, и они разлагались на солнце, источая трупный запах. Обезумевшие от голода люди эти трупы ели. Некоторые вставали во весь рост, пытаясь попасть под пули охраны, но те скоро перестали по ним стрелять, так как поняли их намерение уйти из жизни. На место умерших пригоняли новых людей. Был неудавшийся побег детей школьного возраста, которых всех покосил пулемет с балкона Духовной семинарии. Первые жертвы - это старики и грудные младенцы, умершие от голода.

Одна старая женщина, еще недавно жившая в одном из близлежащих домов, который находился в десятке метров от периметра лагерного оцепления телег, и в то время еще бывшая девочкой, рассказала такую историю. В лагере была молодая крестьянка с грудным ребенком. Звали ее Паша, или Даша, она всегда находилась на одном месте и оставалась долго живой потому, что жители кидали ей вареную картошку в мундире, початок вареной кукурузы, иногда корку хлеба, стараясь ее поддержать. Но вскоре у нее умер младенец, и она сошла с ума. Она его баюкала на руках, кутая в теплый платок, как живого. Жители близлежащих домов жалели ее, говоря: "Умер ребенок, сама тронулась головой, а ребенка мертвого не бросает - мать". Прошла неделя, как у Даши умер ее младенец, и вот однажды кинули что-то поесть, она наклонилась, чтобы это поднять с земли, но у мертвого ее ребенка отвалился кусок мяса. Бедная мать схватила его и со слезами на глазах стала прикладывать его на место, а потом с криком кинулась бежать в середину лагеря, больше ее никто не видел, по всей видимости, там и умерла.

На Покровской площади - старом казачьем кладбище - скончалось за короткое время много народу. Среди лагерников вдобавок к голоду еще началась и какая-то эпидемия. Больше половины узников были дети. И санитарный врач Тамбова доктор Юстов сказал чекистам, что эпидемия может перекинуться и на город и ее жертвой могут быть и они. Лагерь вскоре был убран из города, но участь оставшихся еще в живых людей не изменилась, их просто перевели умирать в другое место. Многие тюрьмы соседних с Тамбовом городов были битком набиты семьями повстанцев. С десяток тысяч их полуживых удалось довести до Соловков, а потом их встречали на Урале в Вишерских лагерях смерти, пока они все не затерялись в лихоманке советских лагерей. Осенью 1921 года в Олонецкий край в северные лагеря людей везли раздетых и разутых. Часто они прибывали туда уже трупами, замерзнув в неотапливаемых вагонах. Эшелоны с ними везли на Кольский полуостров и Архангельскую губернию, куда они, как правило, уже не доезжали. Так что и там, в этих северных краях остаются лежать косточки тамбовских крестьян.

Господи, помяни их всех за их нечеловеческие муки...

"Красная Соня" и другие нелюди

События на Тамбовщине развивались, конечно, не везде одинаково, но однозначно народ хотел законной и твердой власти и не хотел признавать уголовников.

О следующем случае, который сохранила память, рассказали жители села Козловка. Туда пришел такой же "летучий отряд", в задачу которого входило установление советской власти и, как водится, ограбить сельские лавки и чайное заведение. Придя на место, коммунисты согнали всех к церкви на сход. Комиссар этого отряда в пенсне с черной бородкой, на вид добрый дядюшка, кряхтя влез на тачанку с пулеметом и обратился к собранным крестьянам с речью. Он сказал, что отныне у них теперь будет советская власть, от которой им ничего, кроме хорошего, не будет, а поэтому нужно будет им создать совет из местных жителей. Дальше он попросил, чтобы сход назвал ему всех уважаемых людей.

Крестьяне, переговорив между собой, решили так, что если в этом совете будут хорошие и всеми уважаемые люди, то пусть будет совет. И начали называть имена всех уважаемых людей.

Когда были названы все, комиссар ласковым голосом предложил всем названным выйти к тачанке. Когда вышли все, их сразу же взяли в кольцо китайцы и, щелкая затворами своих винтовок, стали оттеснять к церковной стене. Раздалась команда и прозвучал винтовочный залп. Среди народа раздался женский истошный вопль, а затем заголосили и все остальные женщины.

Мужики, шокированные произошедшим, не могли прийти в себя от такой подлости комиссара. Выходило, что они ему выдали на смерть всех, кого уважали.

Первыми на китайцев и остальных отрядников кинулись бабы, а потом опомнились и мужики, похватав оглобли и колья. Раздались беспорядочные выстрелы, но народ своей массой уже смял Красную гвардию. Комиссар кинулся к пулемету, но у того перекосило ленту.

Озверевший народ, отбирая у китайцев винтовки, забивал их оглоблями и колами, топча ногами под вой и крики. Было убито помимо расстрелянных несколько баб и один ребенок четырех лет.

Вскоре отряд весь был уничтожен озверевшей толпой, а комиссара чуть живого с выбитыми глазами мужики подтащили к козлам для распиловки дров и кинули на них. Держа голову и ноги комиссара, вопящего от боли, его распилили пилой-поперечкой живого пополам.

Как говорит русская пословица: "Что посеешь, то и пожнешь".

"Сегодня еще помнят во многих деревнях и селах "Красную Соню" (С.Н. Гельберг), которая командовала "летучим отрядом", состоявшим из революционных матросов, анархистов и мадьяр.

"Красная Соня" начала действовать весной 1918 года. Приходя в деревню или село, она в первую очередь приступала к ликвидации всех вышеназванных лиц и создавала там советы в основном из пьяниц и люмпенов, ибо трудовые крестьяне туда входить не хотели.

"Красную Соню" еще звали "Кровавой Соней" - оба этих прозвища она вполне заслужила, так как любила собственноручно расстреливать офицеров, священников и гимназистов. Это она проделывала с огромным удовольствием.

"Красная Соня", по всей видимости, была не совсем психически нормальна, так как любила наслаждаться мучениями своих жертв, расстреливая их на глазах жен и детей, да еще всячески глумясь над своими жертвами.

Молва народа о ней разлеталась не в одном уезде, и люди, никогда не видевшие ее в глаза, хорошо знали о ней. После ее ухода из села созданные ею советы тут же сами разбегались, а она направлялась в новые места. Там она опять мучила и расстреливала людей.

Для крестьян все это было ново и не вызывало никакой радости. Так они воочию столкнулись с тем, как создавалась советская власть. И тамбовские крестьяне не хотели для себя такой власти. А коммунисты хотели подчинить их страхом и, запугав, склонить силой на свою сторону, дав понять, что с ними шутки плохи.

Однако скоро ужас от первых выступлений Сони и других ей подобных стал сменяться волей к сопротивлению. Многие крестьяне побывали на фронтах мировой войны и привезли с собою оружие. Там, где еще не побывали "летучие отряды" новой власти, крестьяне начали создавать самооборону. Они посменно стали дежурить на колокольнях церквей, откуда был хороший обзор близлежащей местности, и установили связь с соседними деревнями и селами, с которыми можно было объединиться и дать отпор этим наглым установителям новой власти.

При приближении к селу или деревне "летучего отряда" крестьяне оповещали колоколом свою деревню и посылали мальчишек в близлежащие деревни за подмогой, а сами занимали оборону. Прочно заняв позиции, они вступали в бой с "летучками" и ждали подмоги от соседей, которая обязательно подходила.

Так, ранней весной 1918 года, начиналась крестьянская война в Тамбовской губернии, которая продлилась более трех лет. Отряд "Красной Сони" вскоре был разбит и уничтожен крестьянами, а Соня была взята живой и невредимой, и по приговору нескольких сел посажена на кол, где ей пришлось умирать в течение трех дней.

Так жестокость порождала ответную жестокость.

Донской казак Дегтярев, боец Конно-партизанской армии. Раненный, живьем был закопан карателями-латышами на кладбище г. Моршанска Тамбовской губернии

Генерал К.К. Мамантов

 

Командующий Конно-партизанской армией быстрого реагирования вахмистр И.С. Колесников

 

Штаб 2-й Повстанческой армии. Село Кибяки Кирсановского уезда. Слева направо: поручик Башкарев, штабс-капитан Митрофанович; начальник штаба 2-й повстанческой армии А.С. Антонов; Главком поручик П.М. Токмаков; вахмистр Силянский, командир Пахотно-Угольского полка. Фотография сделана во время прощания с Токмаковым, который отбывал в Каменку на пост Главкома

 

Бойцы повстанческой армии

 

Бойцы одного из полков Объединенной партизанской армии Тамбовского края

 

Покровская церковь, ставшая местом концлагеря для участников восстания

 

В монастыре Казанской иконы Божьей Матери разместилась Тамбовская губернская ЧК

Подвалы Полномочной комиссии ВЦИК РСФСР, где расстреливали повстанцев (ныне – Дворец бракосочетания)

Участники восстания (очевидно, фото сделаны после ареста ЧК)

 

24 июня 2000 г. на открытии памятника погибшим участникам народного восстания в Тамбовской губернии

 

Памятный знак участникам Тамбовского восстания, уничтоженный в ночь на 1 мая 2001 г. На памятнике высечены слова: "Бороться за правое дело приходится, братцы, самим только нам. Бороться честно, храбро и смело – во имя Веры, Родины и Правды" Александр Степанович Антонов

 

Б.В. Сенников возлагает цветы на месте уничтоженного местными большевиками памятного знака участникам Тамбовского восстания. Справа: В.Ж. Цветков, Р.Г. Гагкуев. Сентябрь 2001 г.

 

Декрет
Владимирского совдепа "О раскрепощении женщин"

1. С 1 марта 1918 года в городе Владимире отменяется частное право на владение женщинами (брак отменен, как предрассудок старого капиталистического строя). Все женщины объявляются независимыми и свободными. Каждой девушке, не достигшей 18 лет, гарантируется полная неприкосновенность ее личности. "Комитет бдительности" и "Бюро свободной любви".

2. Каждый, кто оскорбит девушку бранным словом или попытается ее изнасиловать, будет осужден ревтрибуналом по всей строгости революционного времени.

3. Каждый изнасиловавший девушку, не достигшую 18 лет, будет рассматриваться как государственный преступник и будет осужден ревтрибуналом по всей строгости революционного времени.

4. Всякая девица, достигшая 18-летнего возраста, объявляется собственностью республики. Она обязана быть зарегистрирована в "Бюро свободной любви" при "Комитете бдительности" и иметь право выбирать себе среди мужчин от 19 лет до 50 временного сожителя-товарища.

Примечание. Согласия мужчины при этом не требуется. Мужчина, на которого пал выбор, не имеет права заявлять протест. Точно так же это право предоставляется и мужчинам при выборе среди девиц, достигших 18-летнего возраста.

5. Право выбора временного сожителя предоставляется один раз в месяц. "Бюро свободной любви" при этом пользуется автономией.

6. Все дети, рожденные от этих союзов, объявляются собственностью республики и передаются роженицами (матерями) в советские ясли, а по достижении 5 лет в детские "дома-коммуны". Во всех этих заведениях все дети содержатся и воспитываются за общественный счет.

Примечание. Таким образом, все дети, освобожденные от предрассудков семьи, получают хорошее образование и воспитание. Из них вырастет новое здоровое поколение борцов за "мировую революцию".

Совдеп города Владимира. 01.01.1918 г.

Декрет
Саратовского губернского совета народных комиссаров об отмене частного владения женщинами

Законный брак, имеющий место до последнего времени, несомненно является продуктом того социального неравенства, которое должно быть с корнем вырвано в Советской республике. До сих пор законные браки служили серьезным оружием в руках буржуазии в борьбе с пролетариатом, благодаря только им все лучшие экземпляры прекрасного пола были собственностью буржуев, империалистов, и такою собственностью не могло не быть нарушено правильное продолжение человеческого рода. Поэтому Саратовский губернский совет народных комиссаров, с одобрения Исполнительного комитета Губернского совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, постановил:

1. С 1 января 1918 года отменяется право постоянного владения женщинами, достигшими 17 лет и до 32 лет.

Примечание. Возраст женщин определяется метрическими выписями, паспортом. А в случае отсутствия этих документов – квартальными комитетами или старостами по наружному виду и свидетельским показаниям.

2. Действие настоящего декрета не распространяется на замужних женщин, имеющих пятерых и более детей.

3. За бывшими владельцами (мужьями) сохраняется право на внеочередное пользование своей женой.

Примечание. В случае противодействия бывшего мужа в проведении сего декрета в жизнь он лишается права предоставляемого ему настоящей статьей.

4. Все женщины, которые подходят под настоящий декрет, изымаются из частного владения и объявляются достоянием всего трудового класса.

5. Распределение заведывания отчужденных женщин предоставляется Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, уездными и сельскими по принадлежности…

6. Граждане мужчины имеют право пользоваться женщиной не чаще четырех раз в неделю в течение не более трех часов при соблюдении условий, указанных ниже.

7. Каждый член трудового коллектива обязан отчислять от своего заработка два процента в фонд народного образования.

8. Каждый мужчина, желающий воспользоваться экземпляром народного достояния, должен предоставить от рабоче-заводского комитета или профессионального союза удостоверение о своей принадлежности к трудовому классу.

9. Не принадлежащие к трудовому классу мужчины приобретают право воспользоваться отчужденными женщинами при условии ежемесячного взноса, указанного в п. 7 в фонд 1000 руб.

10. Все женщины, объявленные настоящим декретом народным достоянием, получают из фонда народного поколения вспомоществование в размере 280 руб. в месяц.

11. Женщины забеременевшие освобождаются от своих обязанностей прямых и государственных в течение 4-х месяцев (3 месяца до и один после родов).

12. Рождаемые младенцы по истечении месяца отдаются в приют "Народные ясли", где воспитываются и получают образование до 17-летнего возраста.

13. А при рождении двойни родительнице дается награда в 200 руб.

16. Виновные в распространении венерических болезней будут привлекаться к законной ответственности по суду революционного времени.

Совету поручается вносить улучшения и проводить усовершенствования по данному декрету.

Инициаторами этих декретов были члены Совнаркома и ЦК РКП(б) А.М. Коллонтай и фиктивная жена Ленина Н.Д. Крупская. Обе эти партийные бабенки считали, что семья является зачатком буржуазного общества и только стадное воспитание детей даст новое поколение революционеров – идейных борцов за дело "мировой революции". А брак – это выдумка эксплуататоров, которые сделали женщин крепостными. Опубликование этих декретов встретило большое сопротивление всего народа. Ленин по этому поводу тогда сказал, что это преждевременно и на данном этапе революции может ей сослужить плохую службу. Декрет, готовый к его подписи, был отложен на потом, до более благоприятного времени.

По всей России полыхала война, спровоцированная коммунистами. Миллионы гибнут. Россия буквально взмокла от крови "красного террора" и созданной для его проведения ЧК.

Патриарх Московский и Всея Руси Тихон, впоследствии причисленный Русской Православной церковью к лику Святых, анафемствует новых самозваных властителей России.

 Смиренный Тихон, Божиею милостию Патриарх Московский и всея России, возлюбленным о Господе архипастырям, пастырям и всем чадам Православной Церкви Российской

Тяжкое время переживает ныне Святая Православная Церковь Христова в Русской земле: гонение воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины и стремятся к тому, чтобы погубить дело Христово, и вместо любви христианской всюду сеют семена злобы, ненависти и братоубийственной брани.

Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним: ежедневно доходят до Нас известия об ужасных и зверских избиениях ни в чем не повинных и даже на одре болезни лежащих людей, виновных разве в том, что честно исполняли свой долг перед Родиной, что все силы свои полагали на служение благу народному. И все это совершается не только под покровом ночной темноты, но и въявь, при дневном свете, с неслыханною доселе дерзостию и беспощадною жестокостию, без всякого суда и с попранием всякого права и законности – совершается в наши дни во всех почти городах и весях нашей Отчизны: и в столицах, и на отдаленных окраинах (в Петрограде, Москве, Иркутске, Севастополе и др.).

Все сие переполняет сердце Наше глубокою болезненною скорбию и вынуждает Нас обратиться к таковым извергам рода человеческого с грозным словом обличения и прещения по завету св. апостола: "Согрешающих пред всеми обличай, да и прочие страх имут".

Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей – загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей – земной.

Властию, данной Нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафемствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной.

Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение: "Измите злаго от вас самех".

Гонение жесточайшее воздвигнуто и на Святую Церковь Христову: благодатные таинства, освящающие рождение на свет человека или благословляющие супружеский союз семьи христианской, открыто объявляются ненужными, излишними; святые храмы подвергаются или разрушению чрез расстрел из орудий смертоносных (святые соборы Кремля Московского), или ограблению и кощунственному оскорблению (часовня Спасителя в Петрограде); чтимые верующим народом обители святые (как Александро-Невская и Почаевская лавры) захватываются безбожными властелинами тьмы века сего и объявляются каким-то якобы народным достоянием; школы, содержащиеся на средства Церкви Православной и подготовлявшие пастырей Церкви и учителей веры, признаются излишними и обращаются или в училища безверия, или даже прямо в рассадники безнравственности. Имущества монастырей и церквей православных отбираются под предлогом, что это – народное достояние, но без всякого права и даже без желания считаться с законною волею самого народа… И наконец, власть, обещавшая водворить порядок на Руси, право и правду, обеспечить свободу и порядок, проявляет всюду только самое разнузданное своеволие и сплошное насилие над всеми и, в частности, – над Святою Церковью Православной.

Где же пределы этим издевательствам над Церковью Христовой? Как и чем можно остановить наступление на Нее врагов неистовых?

Зовем всех вас, верующих и верных чад Церкви: станьте на защиту оскорбляемой и угнетаемой ныне Святой Матери нашей.

Враги Церкви захватывают власть над Нею и Ее достоянием силою смертоносного оружия, а вы противостаньте им силою веры вашей, вашего властного всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага, строителями новой жизни по велению народного разума, ибо действуют даже прямо противно совести народной.

А если нужно будет и пострадать за дело Христово, зовем вас, возлюбленные чада Церкви, зовем вас на эти страдания вместе с собою словами святого апостола: "Кто ны разлучит от любве Божия: скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч".

А вы, братие архипастыри и пастыри, не медля ни одного часа в вашем духовном делании, с пламенной ревностью зовите чад ваших на защиту попираемых ныне прав Церкви Православной, немедленно устрояйте духовные союзы, зовите не нуждою, а доброю волею становиться в ряды духовных борцов, которые силе внешней противопоставят силу своего святого воодушевления, и мы твердо уповаем, что враги Церкви будут посрамлены и расточатся силою креста Христова, ибо непреложно обетование Самого Божественного Крестоносца: "Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ей".

РЕЙД КАЗАЧЬЕЙ КОННИЦЫ ГЕНЕРАЛА К.К. МАМАНТОВА

Измученная гражданской войной, революцией, "красным террором", "продовольственной диктатурой", национализацией, грабежами и бесчинствами иноземных солдат-"интернационалистов", разрухой, эпидемиями, голодом и "продразверсткой", вчера еще благополучная великая и богатая Россия полыхала в огне братоубийственной войны.

Жарким летом 1919 года виновники этой ситуации коммунисты терпят одно поражение за другим на всех фронтах гражданской войны. Тогда у людей начала появляться надежда на скорое окончание войны. Казалось, что сам Господь Бог начал поворачиваться лицом к измученной и униженной России. Добровольческая и Донская армии на юге России под командованием генерала А.И. Деникина стремительно продвигались к Москве, а Сибирская армия адмирала А.В. Колчака вышла к Волге. Одна из ее армий под командованием генерала Р. Гайды уже заняла город Елабугу. "Небо казалось чистым, горизонт ясным, заветная цель близкой".

По свидетельству генерала К.В. Сахарова, участника Белого движения на Востоке России, "сильно была распространена в народе версия, что белая армия идет со священниками в полном облачении, с хоругвями и поют "Христос Воскресе". Эта легенда распространилась в глубь России; спустя два месяца еще нам рассказывали пробиравшиеся через красный фронт на нашу сторону из Заволжья: народ там радостно крестился, вздыхал и просветленным взором смотрел на Восток, откуда в его мечтах шла его родная, близкая Русь". Теперь уже скорое окончание войны казалось не за горами

Белая казачья конница генерала К.К. Мамантова, прорвав Южный фронт красных и сметая на своем пути все большевицкие заслоны, устремилась в исторический рейд по глубоким тылам красной Совдепии. Этот рейд конницы генерала Мамантова до сего времени не имеет себе аналогов в истории военного искусства. Вот как на него откликнулись тогда англичане, наши союзники по Антанте: "Шлем вам поздравления по поводу ваших блестящих успехов. Ваш подвиг войдет в историю военного искусства и явится предметом восторга и зависти для каждого боевого офицера, любого рода оружия и любой армии мира". Казаки генерала Мамантова своим несокрушимым напором, натиском и быстротою действий сеют среди коммунистов панику, страх и смятение. Троцкий, как крыса с тонущего корабля, поспешно убегает с фронта в Москву и шлет в Совнарком Ленину телеграмму. Он панически сообщает: "Белая конница прорвалась в тыл Красной армии, неся с собою расстройство, панику и опустошение". Он также обращается к казакам, прорвавшим фронт и громившим большевицкий тыл. Как старый демагог, он пишет им воззвание, предлагая казакам сдаваться в плен и сложить оружие. Мол, "рабоче-крестьянское правительство" готово вам подать руку примирения. А в своих тайных директивах приказывает пленных не брать и уничтожать всех поголовно. Ни в коем случае не позволить им уйти за линию фронта обратно, а чтобы навсегда отучить от подобных рейдов, никого не оставлять в живых.

Но казаки генерала К.К. Мамантова вовсе не собирались в плен к Троцкому и тем паче быть уничтоженными. Они продолжали свой героический рейд по глубоким тылам Совдепии. 4-й Донской казачий корпус генерала Мамантова насчитывал на то время 3400 сабель, 103 пулемета и 14 орудий, а также несколько бронеавтомобилей, средства связи и медицинскую службу. В станице Урюпинской 4 августа 1919 года была проведена экстренная проверка 4-го казачьего корпуса. Генерал Мамантов при этом тщательно отсеивал казаков и лошадей, не способных выполнять задачу рейда в глубоком тылу противника. После проведения реорганизации корпуса его состав сократился до 2500 сабель, 14 орудий, 103 пулеметов и 3 бронеавтомобилей. Затем корпус переправился через реку Хопер в районе станции Добрянской, проведя предварительно тщательную разведку, и прорвал Южный фронт красных на стыке 8-й и 9-й армий. Затем после прорыва большевицкого фронта все части 4-го казачьего корпуса соединились в районе Еланского Колена и стремительно двинулись в тыл красных. К вечеру казачьи разъезды, посланные вперед, притащили с собой языка, который на допросе сказал, что он является красноармейцем 40-й дивизии Южного фронта, которая специально кинута на ликвидацию конно-казачьей группы, прорвавшейся в тыл красных.

Казаки легко разбили передовые части этой дивизии, а остальные, рассеявшись, разбежались под их натиском. Казаки конной группы генерала Мамантова продвигались вдоль железнодорожного полотна Борисоглебск – Грязи, захватили военный эшелон с мобилизованными в Красную армию крестьянами и распустили их. Навстречу казакам были брошены три дивизии красных, снятые с Южного фронта. Потрепав их и частично уничтожив, генерал Мамантов решил занять Тамбов и дать отдых своим казакам. На пути к Тамбову казаки наголову разбивают пехотную дивизию красных и кавбригаду, после чего ворваться в Тамбов уже не составляло труда. 18 августа 1919 года казаки генерала Мамантова без единого выстрела взяли Тамбов. В городе находился 15-тысячный гарнизон красных, который тут же разбежался, а частью присоединился к казакам. С самого начала рейда казаки шли без потерь. Это можно объяснить быстротой их действий и высокой мобильностью. На двух железных дорогах была приостановлена связь с Южным фронтом, а на самом Южном фронте была нарушена связь между 8-й и 9-й армиями большевиков да плюс к этому возникла еще и паника, охватившая все тылы Южного фронта. Никто толком не знал, сколько в их тылу оперирует казаков. Весь штаб Южного фронта в панике бежал из города Козлова, где он дислоцировался до этого, в Орел.

Исторический рейд казаков продолжался. А тем временем августовские дни 1919 года в Тамбове были днями ожидания каких-то перемен. Граждане все были охвачены тревожными предчувствиями. По городу ползли всевозможные слухи, одни невероятнее других. Подлинная информация о текущих событиях полностью отсутствовала, как это всегда было заведено у коммунистов. А все свободные источники информации ими были запрещены с прошлого 1918 года. Как-то приумолкли и поутихли сами устроители новой. К матери председателя губисполкома М.Д. Чичканова все чаще стали наведываться ее близкие и знакомые, а также знакомые ее родственников, прося ее заступиться перед сыном за невинно арестованных близких. И старая, набожная, простая и добрая женщина просила его отпустить всех несчастных и безвинно посаженных в подвалы губернского ЧК, говоря ему: "Сынок, не бери греха на свою душу. Отпустите вы всех ни в чем не повинных людей. Ну, побаловались вы всласть своей властью, и хватит. Вот как она придет, эта самая настоящая власть, вся эта шпана и шваль разбежится кто куда. Они все ведь нездешние. А каково будет нам? Как мы тогда будем людям смотреть в глаза?" На что тот только хмурился и ничего не отвечал своей старой матери. И вот, как только забрезжил рассвет утра 18 августа 1919 года, все советское начальство в великой панике и смятении кинулось усаживать свои семьи на подводы и повозки, не забыв, однако, прихватить с собою награбленное имущество. Лошадей и повозок на всех не хватило, и часть удирающих устремилась к Рассказовскому тракту пешим порядком, постепенно переходя на бег.

Охваченные животным страхом возмездия коммунисты спешно покидали город. А по не метенным с самого их прихода улицам ветер гнал им вслед обрывки их декретов, воззваний, приказов и постановлений теперь уже вчерашней большевицкой власти. Нарождающийся день принес Тамбову новые жизненные впечатления и события. А в то время, когда советская власть спешно убегала из города со стороны саратовской дороги в юго-западной части города, в Тамбов входили разрозненные ватаги бегущих красноармейцев, которые, бросив все, спешили как можно скорее проскочить город.

Среди этого неуправляемого стада красных только одна часть латышских стрелков отступала в организованном порядке. Но вдруг при их входе в город с колокольни кладбищенской церкви Петропавловского кладбища по четкому строю латышей ударил пулемет. На дороге началась паника. Испуганные лошади, опрокидывая повозки с ранеными красноармейцами, топтали их своими копытами. А пулемет продолжал яростно работать, поливая свинцовыми струями убегающих. Оставив на дороге убитых и раненых, латыши и красноармейцы залегли в придорожных канавах. Придя в себя, они повели оттуда прицельный огонь из винтовок по церковной колокольне. Пулемет вдруг будто захлебнулся, и наступила тишина, изредка нарушаемая запоздалыми выстрелами винтовок, но вскоре умолкли и они. Наступила полная тишина. Латыши и красноармейцы, где ползком, а где и короткими перебежками, прячась за каменной кладбищенской стеной, а потом и за могильными памятниками, стали потихоньку приближаться к храму, держа наготове оружие. Но в храме и на погосте все было тихо. Не встречая на своем пути никакого сопротивления, они проникли в храм, а затем и на колокольню. Там в луже крови, припав к еще не остывшему пулемету, лежало тело настоятеля церкви отца Александра. Ругаясь на латышском и русском языках, они сбросили вниз с колокольни тело священника, а вслед за ним и пулемет. Покидая храм, они швырнули в иконостас гранату.

Бегущие через Тамбов "интернационалисты" и красноармейцы старались скорее покинуть город, а на его улицах не было видно ни единой души, он казался вымершим. Изредка с чердаков и из-за углов гремели выстрелы, это благодарные горожане прощались таким образом с самозваной властью, стреляя ей вдогонку. По соседству с самой красивой церковью Тамбова – Богородицким храмом, который еще называли в городе Уткинской церковью, по фамилии тамбовского купца-мецената И.Ф. Уткина, который ее построил на свои средства и подарил Тамбову в честь избавления города от эпидемии холеры, рядом с церковью стояла небольшая часовня, в которой хранилась икона Тамбовской Божьей Матери, писанная рукою самого святого Питирима Тамбовского. Она являлась заступницей города и когда-то охраняла крепость Тамбов от набегов крымских, азовских и ногайских татар. Эту святыню города сожгли на костре атеисты в начале 30-х годов, а храм разрушили, поставив на его месте босоголового истукана, назвав площадь его именем. Неподалеку от этого храма латышей вновь уже дважды обстрелял пулемет с чердака самой модной фотографии города Енкина. Этот пулемет, нанесший значительный урон латышам, был подавлен двумя пулеметами броневика, который случайно оказался здесь, пытаясь вырваться из города. Жители Тамбова, как могли, проводили с "подобающей им честью" из Тамбова власть коммунистов. И еще не успел последний самозванец покинуть Тамбов, перейдя реку вниз по Ценскому мосту, как уже около Петропавловского кладбища появился первый разъезд казаков генерала Мамантова.

Полусотня покрытых дорожной пылью казаков, держа поперек своих седел короткие кавалерийские карабины, поравнялась с местом недавнего побоища. На дороге лежали трупы убитых латышей и красноармейцев, которые еще не успели остыть. Несколько спешивших казаков стали выгребать из их подсумков и патронташей патроны, так как казаки, находясь в тылу красных, дорожили каждым патроном и пополняли свой боезапас всюду, где только можно. Несколько казаков, по-видимому, офицеров, отъехав чуть в сторону, развернули карту. Другие рассматривали лежавших на дороге латышей и перевернутые подводы. Затем полусотня разделилась на три части и устремилась в лежавший перед ними Тамбов.

Вот как мне об этом поведала одна старая женщина, которой в то время, в 1919 году, было 11 лет. Эта женщина в свое время была хорошо известна в Тамбове – она была преподавателем в педагогическом училище имени Ушинского. Речь идет о Хлебниковой, которой, к большому сожалению уже давно нет среди нас. Она беседовала с писателем А.И. Солженицыным, когда тот в нашем городе пытался собрать материал о Тамбовском восстании. Помяни Господи ее светлую душу, она помнила многое и передала это другим. Она хорошо помнила казаков генерала Мамантова, которые без единого выстрела заняли Тамбов и отдыхали в нем три дня, прежде чем продолжить свой легендарный рейд в историю России. День, когда казаки взяли Тамбов, особенно отложился в ее памяти. Вот что она мне рассказала в саду, сидя на скамеечке за столом:

"Раннее утро 18 августа 1919 года запомнилось мне очень хорошо. Моя мама утром готовила для нас вот здесь наш неприхотливый завтрак. Я только что встала, и мама попросила меня принести ведро воды с колонки, которая находилась за воротами нашего дома. Схватив пустое ведро, я, напевая песню, кинулась за калитку к колонке. Выйдя на улицу, я обратила внимание на то, что нигде не было видно прохожих, хотя было уже часов 7 утра и их в это время всегда было много на улице. Но я тут же об этом забыла и стала набирать воду. Напор воды был слабый, и вода тоненькой струйкой шла в ведро. Вдруг из-за угла, со стороны кладбища показалась небольшая кавалькада всадников. Они скакали по мостовой, и что-то непривычное было в них для моего глаза. Позже я поняла, что меня удивило в них. Я часто видела конных красноармейцев – их обычно при езде в седле кидало, а эти на своих конях сидели в седлах как влитые. Заметив на улице мою одинокую фигурку у колонки, один из всадников, отделясь от остальных, быстро направился в мою сторону. Подъехав, он поздоровался и спросил, правильно ли они едут по направлению к Большой улице (ныне Советская улица. – Б.С.). Я ему в ответ кивнула головой и сказала, что правильно. Он меня поблагодарил и сказал: Спаси Христос. Я оторвала свои глаза от струйки воды, которая вяло бежала в ведро, и подняла их на кавалериста. На его плечах тускло блистали серебром офицерские погоны, а на груди два креста и какие-то медали, а когда он стал разворачивать коня, на его шароварах алели казачьи лампасы. Он поскакал к ожидавшим его конникам, а я, оставив у колонки ведро, вбежала во двор и что есть мочи завопила: "Мама! Мама! У них погоны на плечах!" Мать, бросив летнюю плиту, выскочила на улицу, но там уже никого не было, только из-за угла Кирпичной улицы (сегодня улица А. Бабеля) еще доносился цокот копыт коней о булыжную мостовую. Мама взяла ведро, и мы с ней направились во двор. Она меня подробно расспросила, что я видела, а потом осенила себя крестным знамением и промолвила: "Слава тебе Господи!"

После завтрака мама меня послала в лавку за хлебом, который ей давали по карточкам, и я увидела, что лавка закрыта и около нее собралось довольно много женщин, которые волновались, почему ее не открывали. В это время вдоль улицы ехали несколько казаков. Один, спешившись, подошел к женщинам и спросил их: "Что случилось?" Женщины стали ему жаловаться, что не открывают лавку. Казак, сняв с себя карабин, прикладом сбил замок и вошел во внутрь лавки, а потом, выйдя оттуда, сказал, что хлеб есть в лавке и пусть они заходят туда и берут его. Бабенки вмиг ворвались в лавку и стали хватать булки хлеба. Какая-то расторопная бабенка сунула и мне большую булку хлеба. Потом кто-то из них наведался в подсобку и, выйдя оттуда, сказал: "Бабоньки, там все есть! Коммунистам оставлено". Все кинулись туда и на полках увидели сыры, сухую колбасу, ящики с печеньем, сахар, чай и еще много всего такого, что коммунисты местного значения жрали втихаря от нас. Бабы все это начали хватать, насыпав и мне в сумку килограмма два конфет "Раковая шейка", и дали коробку печения, сказав: беги к мамке, пусть она скорее бежит сюда. А тем временем одна из казачьих групп разъезда достигла базара и повернула на Гимназическую улицу, которую в прошлом году большевики переименовали в Коммунистическую, и подъехала к зданию Совдепа, где до него была городская управа (сегодня здание мэрии – Б.С.). Подъехав к зданию, один из казаков сорвал красный флаг и кинул его под копыта своего коня. Три казака, спешившись, вошли внутрь здания. Они были поражены, увидев, как навстречу им из-за стола поднялся китаец-"интернационалист" и лихо вскинул руку к козырьку краснозвездной фуражки, отдавая казакам честь. Казаки засмеялись, а офицер процедил сквозь зубы: "Взять мерзавца". К китайцу подошел казак и, сняв с него маузер в деревянной колодке-кобуре, толкнул его к выходу.

В эту ночь охрану несли везде китайцы, и казакам пришлось снимать их часовых по всему городу. Коммунисты, убегая, забыли впопыхах снять китайцев. Вслед за разъездами в город стали входить основные силы конной группы генерала Мамантова. По мостовой прогрохотала казачья артиллерия и прошло несколько броневиков. Жители города, поняв, что в город входят белые, все высыпали на улицу встречать их. Женщины в слезах радости целовали пыльных станичников, засыпая их цветами. Народ их тут же назвал "братиками", да так и звали их всех, пока они находились в городе. Позже генерал Мамантов скажет, что нигде его казаков не встречали так хорошо, как в Тамбове. Каждый их старался угостить, кто чем мог. Хотя горожане при коммунистах и жили впроголодь, но в садах и огородах уже поспевал урожай, и тамбовцы делились им с казаками. А в город входили казаки и калмыки (калмыки вместе с казаками участвовали в войнах и кампаниях – Б.С.). Казаки размещались в Тамбове на отдых. На углу Семинарской и Большой улицы в здании уездного Совдепа был снова взят китаец. И когда его оттуда выводили казаки, горожане его у них отбили и казнили самосудом. Дело в том, что наемники китайцы служили у коммунистов за деньги и при этом отличались жестокостью по отношению к русскому населению. Они были карателями-палачами – в городе их все звали "ходя-ходя", потому что, неся конвойную службу, они при следовании арестованных горожан, торопили их прикладами винтовок, покрикивая при этом "ходя-ходя", что означало "ходи-ходи". Их считали выродками. Они расстреливали людей по приказу коммунистов и были верны им как собаки. Естественно, что население города их ненавидело. Они себя вели по-хамски и довольно высокомерно"

Рабочие вагоноремонтных мастерских при въезде в город на автомобиле встретили генерала Мамантова хлебом-солью. Он их поблагодарил и попросил, чтобы те с почестями похоронили священника отца Александра, о котором те ему рассказали. А вечером того же дня К.К. Мамантов выступил в "Узловом" клубе железнодорожников с речью перед рабочими вагоноремонтных мастерских, железнодорожниками, гимназистами и молодежью города. После чего добровольцы сразу же стали записываться в народную дружину, примкнув к Белому движению. В Тамбове был сформирован Офицерский полк, а из окрестных крестьян – Крестьянский полк, в который также вошла и часть бывшего тамбовского гарнизона. Военным комендантом города Тамбова был объявлен сухой закон на все время пребывания в нем казаков. Молодежная дружина вместе с казачьими патрулями несла в городе патрульную службу, охраняя общественный порядок, а когда казаки покинули город, ушла вместе с ними.

Казаки были встречены населением в Тамбове с радостью и любовью. А потом фальшивомонетчики от истории будут врать, что Тамбов они залили кровью, совершая грабежи и еврейские погромы. Но давайте разберемся сами. Тамбов казаками был взят без боя и без единого выстрела. Его пятнадцатитысячный гарнизон частью разбежался, а частью перешел на сторону казаков. Где же та большая кровь, о которой потом писали советские "историки"? Ее не было. Затем эти демагоги сказали, что казаки в Тамбове устроили грабежи. Но население они не грабили, а у коммунистов никогда своего ничего не было, и они сами жили грабежом. Коммунисты потом писали, что казаками были ограблены тамбовские храмы и увезены ценные иконы в золотых и серебряных окладах. Пусть кто-нибудь назовет хоть одну церковь, которую якобы ограбили казаки, – не было этого, все казаки – православные христиане и не могли грабить свои храмы, они все были верующими. Это сделали сами коммунисты, правда чуть позже. Коммунисты дописались даже до того, что, мол, обоз с награбленным в Тамбове добром был длиной где-то 150 километров. Как такой длинный обоз мог пройти через линию фронта? Казаки, которые совершали броски по 80 верст в сутки, не могли никак с собою тянуть такой обоз. Он бы явился их немедленной гибелью, так как против них даже был брошен С.М. Буденный со всей своей конницей, не говоря уже об остальных войсках.

Вот такими сказками кормили коммунисты тех, кто им верил на слово, а тех, кто понимал, что это вранье, они убивали. Коммунистическая пресса, как и ее хозяин партия, на протяжении многих десятилетий продолжала писать ложь по поводу рейда казаков генерала К.К. Мамантова. Они писали, что численность его конной группы была 10000 всадников, но на самом деле 4-й казачий корпус насчитывал всего 3400 сабель, а как уже писалось выше, в рейд Мамантов взял с собою только 2500 казаков, а остальных забраковал, так как они не годились в силу возраста или по слабости их коней. А 10000 – это для того, чтобы было не так стыдно, что 2500 казаков брали большие губернские города, разгромили штаб Южного фронта в Козлове и штаб Орловского военного округа, который в то время дислоцировался на станции Раменбург.

А сколько этой казачьей группой было разбито воинских частей? Сколько было нанесено урона красным? Более 8000 человек добровольцев, готовых сражаться на стороне белых против коммунистов, генерал Мамантов вывел с собою за линию фронта из тыла красных. Коммунистам, конечно, больно было, что там, где проходили казаки, народ русский встречал их цветами и радостью, а в Ельце, например, гарнизон красных, перебив комиссаров, встретил казаков с духовым оркестром. Красные против казаков кинули довольно крупные силы, но конная группа генерала Мамантова была неуловима, она использовала свою быстроту, натиск и высокую подвижность. Благодаря своей высокой мобильности она более месяца находилась в глубоком тылу красных, нанося им громадный урон и расстройство. Могла бы она все это сделать, имея обоз в 150 километров длиной? Конечно, нет.

Да, на складах в Тамбове хранились громадные ценности и много продовольствия, отобранного коммунистами у их законных хозяев – тамбовских купцов. А также в городе были сосредоточены военные склады Южного фронта красных. Все это после бегства большевиков по закону военного времени досталось казакам генерала Мамантова, как их военные трофеи, с которыми они имели полное право поступить так, как находили нужным. Юридически они теперь были их хозяевами. Склады с артиллерийскими снарядами они, пополнив свои запасы, взорвали. А все продовольствие и другие материальные ценности были розданы жителям Тамбова и окрестных сел, ограбленных продотрядами. Горожане при коммунистах перебивались с хлеба на воду и голодали, а продовольствие в огромных количествах лежало на складах. Помня ту душевную встречу, которую тамбовцы оказали казакам, генерал Мамантов распорядился все продовольствие раздать голодающему народу, как и все остальные ценности со складов. Казаки раздали продовольствие тем, кому оно по праву принадлежало. Взять у разбойника и отдать тому, у кого он это отнял, – поступок благородный. Они спасли от голода десятки тысяч людей, накормили детей и стариков.

Теперь насчет еврейских погромов. Их не было. Я знал многие еврейские семьи в Тамбове, которые были коренными тамбовцами, и что греха таить, многие из них сотрудничали с большевиками. Сбежав из Тамбова, большевики их с собой не взяли. Однако ни у одного из членов их семей не упал ни единый волос с головы, пока казаки находились в городе. Многие из потомков этих еврейских семей живут в городе и по сей день, а другие уехали в Израиль и другие государства. Сегодня население Тамбова возросло с 70 тысяч до 360 с лишним человек, а евреев жило в городе в то время гораздо больше, чем их живет сегодня.

Поводом для крика о еврейских погромах послужил такой случай. В городе было запрещено продавать спиртное, он был объявлен на военном положении, так как казаки, проходившие рейдом в глубоком тылу врага, должны были сохранять железную дисциплину. Недаром Троцкий приказал на пути казаков оставлять цистерны со спиртом, на всех железных дорогах, надеясь на то, что казаки соблазнятся им. По прибытии в Тамбов казаков в городе был объявлен сухой закон. И вот на второй день патруль, состоявший в основном из непьющих калмыков, задержал несколько шинкарей, пытающихся сбыть казакам самогон и спирт. Всех их доставили к военному коменданту города. Среди задержанных патрулем была одна женщина, а остальные все мужчины. Муж у женщины погиб еще на германской войне, а у нее остались дети, и она ради того, чтобы их прокормить, решила продать самогон казакам. Комендант ее отпустил, взяв с нее слово, что она больше не будет пытаться продавать казакам самогон. Все остальные предприимчивые люди были в основном евреями. Комендант за нарушение приказал всех повесить, по закону военного времени. Это было бы сделано во время войны в любой армии мира. После возвращения в Тамбов коммунисты подняли шум о якобы произведенных казаками еврейских погромах. Об этом писали все газеты, а потом это попало и в белую прессу. Однако погромов никаких не было. Мне пришлось разговаривать со многими старыми людьми, хорошо помнившими те события, и они все как один сказали, что это ложь. В первую ночь, как казаки вошли в Тамбов, в городе никто не ложился спать, всю ночь на улицах шло веселье. На многих домах были вывешены русские национальные трехцветные флаги, схороненные при большевиках. За их хранение большевики расстреливали владельцев как контрреволюционеров. Пробыв три дня в Тамбове и накормив досыта всех голодающих, конная группа Мамантова с тамбовским пополнением ушла дальше, продолжать свой рейд. Тамбов всех казаков, а также и своих присоединившихся к ним тепло проводил в дорогу. Народ стоял на тротуарах, маша на прощание им вслед руками, многие возносили за них молитву Богу, крестя их в спину и прося им здравия у Господа Бога. Старые женщины плакали, предчувствуя беду, которую им вновь принесет советская власть. Казаки, прощаясь с гостеприимным городом, также со своих коней махали на прощание горожанам руками, обещая им еще вернуться.

Из Тамбова казаки направились в Козлов, где тогда у красных был штаб Южного фронта и откуда несколько дней назад бежал Троцкий. Затем, поколесив по Тамбовской губернии, Мамантов врывается в Воронеж, после чего, соединившись с конно-казачьей группой генерала А.Г. Шкуро, еще основательно потрепал тылы красных. Против казаков коммунистами были кинуты части немцев, латышей, китайцев и прочих интернационалистов, но и они не могли их остановить. Рейд казаков по тылам красной Совдепии продолжался 40 дней. Все это время генерал Мамантов, ведя мобильную войну, нес самые минимальные потери. За линию фронта его корпус вернулся более многолюдным, так как с собою привел большое пополнение. Теперь его численность действительно намного перевалила за 10000 бойцов, которых он с собою привел из тыла красных. Генерал Мамантов шлет генералу А.И. Деникину телеграмму следующего содержания: "Наши дела прошли блестяще, без потерь для себя. Разгромлены советы и штабы большевиков". Захваченные большие трофеи оружия были переданы восставшим крестьянам Тамбовской губернии, таким образом они от казаков получили большую для себя помощь.

Генерал К.К. Мамантов

Не мудрено, что после всего этого и началась народная война, длившаяся три года

После ухода из Тамбова казаков в него возвратились коммунисты. Они мстили его жителям за свой позор и свою трусость. Они устроили мирным жителям Тамбова кровавую бойню, расстреливая тех, кто угощал казаков огурцами и вишней, кто их обнимал, встречая на улицах Тамбова, кто вывешивал на своих домах национальные флаги, и, разумеется, тех стариков рабочих, кто генералу Мамантову поднес хлеб и соль.

Расстреливали и тех, чьи сыновья ушли с казаками, а также не забывали и тех, которые еще оставались недострелянными до взятия Тамбова казачьей конницей, то есть семьи купцов, дворян, интеллигенции, священнослужителей. Из мужского монастыря Казанской Божьей Матери, где расположилась губернская ЧК, всю ночь напролет были слышны крики истязаемых людей и до утра не гас свет. За монастырскою стеной гремели выстрелы – это китайцы и мадьяры с латышами расстреливали горожан. Расстрел шел днем и ночью. А в пригородном Трегуяевском монастыре был организован концлагерь, в который было брошено 30 тысяч жителей Тамбова, среди которых было и немало детей. Многие в этом лагере были расстреляны, а другие умерли от зверского обращения, тифа и голода.

Не мудрено, что после всего этого и началась народная война, длившаяся три кровавых года года, факты которой я описал в начале этой темы

ИЗ ВОЗЗВАНИЯ СОЮЗА ТРУДОВОГО КРЕСТЬЯНСТВА
Друзья и братья, все русские люди! Мобилизованные крестьяне и рабочие! Пора нам всем проснуться, довольно вам всем слушать нахалов-коммунистов и террористов, угнетателей всех трудящихся людей. Присоединяйтесь к нашим народно-партизанским полкам. В этом только одно наше спасение вместе с вами и всего народа России.

Долой палачей-предателей Родины коммунистов!

Да здравствует избранное всем народом страны Учредительное собрание!

Да здравствует Великая Единая и Неделимая Россия!

Достойное имя, выброшенное советской "историей"

Главком Объединенной партизанской армии Тамбовского края, председатель Союза трудового крестьянства, глава восстания, полный георгиевский кавалер поручик П. М. Токмаков.

Поручик Токмаков был офицером военного времени, происходил из крестьян села Иноковки Кирсановского уезда Тамбовской губернии. В 1904 году во время Русско-японской войны он был призван на действительную службу в Русскую армию. После окончания войны Токмаков остался в армии на сверхсрочную службу. Служил он в Петербурге, где был награжден медалями "За усердие" на станиславовской ленте и "В память 300-летия дома Романовых", дослужился до вахмистра. Во время I мировой войны, которую народ России называл в то время 2-й Отечественной войной, а большевики-коммунисты обозвали "империалистической", вахмистр Токмаков находился в действующей армии, на Галицииском фронте. На фронте он за свою отвагу был награжден полным бантом георгиевского кавалера, четырьмя крестами и четырьмя Георгиевскими медалями. В 1915 году Токмаков был произведен в офицеры и дослужился к концу войны до чина поручика. В 1916 году он был награжден орденом Святой Анны 4-й степени и именным оружием (шашкой) с надписью "Подпоручику Токмакову за храбрость". Этот русский офицер из народа был подлинным патриотом своей Родины, совершавшим чудеса храбрости и самопожертвования.

После позорного Брест-Литовского мира и роспуска Лениным старой Русской армии поручик Токмаков возвращается на свою родную Тамбовщину, в свое село Иноковку, где занимается привычным крестьянским трудом. По дороге домой он достаточно насмотрелся на то, как распадалась старая и совсем недавно могучая Российская империя, оставшаяся без своего царя, который был символом единства народов России. Ее внутренние враги совместно с иноземным сбродом топтали ногами ее былую славу и величие. Приехав в Иноковку, он и здесь увидел воочию всю гадость и подлость, которую несли России ее враги коммунисты. Собрав вокруг себя русских крестьян-патриотов, он организовал партизанский отряд для борьбы с самозванцами. Вскоре крестьяне избирают его председателем Союза трудового крестьянства, который затем подымает на борьбу с властью коммунистов всю Тамбовскую губернию. Сначала Токмаков командует партизанским отрядом, затем 2-й партизанской армией повстанцев, а после выдвигается на пост главкома всеми силами народных партизан Тамбовщины. Под его началом крестьяне сражаются за законную власть в стране, отстаивая идею Учредительного собрания.

Антоновский миф

Миф о том, что А.С. Антонов стоял во главе восстания, был придуман лично Лениным и на протяжении многих десятилетий использовался советскими фальшивомонетчиками от истории.

В действительности дело обстояло так. С самого начала коммунисты и эсеры не могли поделить в России незаконно захваченную власть. И коммунисты на своих товарищей по революции обрушили репрессии. Чтобы оправдаться за это перед коммунистическим Интернационалом, Ленин приказал валить всю вину за все восстания против советской власти на социалистов-революционеров (эсеров), даже в тех случаях, когда последних там не было и близко.

Антонов до революции действительно был еще с мальчишеских лет членом этой террористическо-революционной организации, которая, как и коммунисты, занималась преступной деятельностью. Но в 1918 году, еще до того, как эсеры и коммунисты разошлись, Антонов подал заявление в эсеровскую организацию, в которой состоял на учете, о выходе из партии ввиду того, что, по его мнению, как эсеры, так и коммунисты предали идеалы революции.

В это время он находился на посту первого советского начальника милиции Тамбовской губернии. Позднее он переводится из Тамбова в город Кирсанов Тамбовской губернии начальником уездной милиции, а затем, создав там боевую партизанскую дружину, уходит с ней на нелегальное положение в лес и до конца своей жизни с оружием в руках воюет с советской властью. Антонова хорошо знали в Тамбове по 1905 и 1917 гг., как члена партии эсеров. Его выход в 1918 году из нее не был предан широкой огласке, и поэтому коммунисты и взвалили на него всю ответственность за восстание, так как готовили процесс против партии эсеров, который состоялся в 1922 году в год его гибели.

А.С. Антонов родился в 1888 году в Москве, детство провел в городе Кирсанове Тамбовской губернии, учился в Тамбове, в реальном училище, откуда был исключен за распространение эсеровских прокламаций. Боясь возвращения домой в город Кирсанов, так как знал крутой нрав своего отца, он решил туда не ехать и остался в Тамбове.

В это время в тамбовских вагоноремонтных мастерских у эсеров была довольно сильная подпольная организация, и они помогли ему устроиться туда на работу учеником столяра. Здесь он в свои 16 мальчишеских лет был принят в партию социалистов-революционеров. Во время первой русской революции 1905 года Антонов входит в довольно известный круг революционной молодежи эсеровского толка, в котором помимо него состоят такие люди, как известная террористка Мария Спиридонова, застрелившая на перроне вокзала в городе Козлове полковника Г.Н. Луженовского. Катин и Кузнецов, оба также из вагоноремонтных мастерских, застрелили тамбовского вице-губернатора Богдановича, а студент Кудрявцев зверски застрелил в Петербурге бывшего тамбовского губернатора фон Лауница. В этой организации был также Юрий Подбельский (родной брат будущего ленинского наркома Вадима Подбельского) и еще целый ряд им подобных. В это время в истории России был такой период, когда взрослые рецидивисты-революционеры разлагали молодежь романтикой революции, затягивая в свои сети, а затем используя ее в своих интересах. Так тогда произошло со всеми этими молодыми людьми. Антонов, несмотря на свои юные годы, активно включился в деятельность своей криминально-подпольной организации. Он, подобно Сталину-Джугашвили и Камо-Тер-Петросяну, был занят экспроприацией, а по-русски – разбоем. Вскоре о нем из прессы узнала вся Россия. Антонов был привлечен к суду за ограбление почтового вагона, в котором перевозились деньги, золото и другие ценности. За это он получил 20 лет каторги, которую отбывал сначала в Шлиссельбургской крепости, а затем во Владимирском централе. Так закончился первый период его жизни.

После своего возвращения с каторги в Тамбов Антонов вновь с головой уходит в революционную работу. Он как прежде становится на партийный учет в вагоноремонтные мастерские, примкнув к фракции левых эсеров. Вскоре, при поддержке местного совета и городской управы, Антонова выдвигают на пост начальника губернской милиции. Полиция к тому времени была упразднена Февральской революцией по всей России, а в новой милиции были дилетанты, как, впрочем, и везде в то революционное время. Поэтому волна криминала начала захлестывать Россию. Не миновала она и Тамбов. Таким образом, Антонову досталась очень горячая должность. Ранее постоянно живя в разногласии с законом, теперь он по призыву революции берется навести в городе порядок и очистить его от криминала.

Антонов совместно с городской управой и различными общественными организациями разрабатывает план. Тамбов в это время – летом 1917 года – уже стал наводняться дезертирами, бежавшими с фронтов мировой войны, а также беженцами из Польши и Прибалтики. Кроме политических преступников, из тюрем и с каторги были выпущены все уголовники. В городе чуть не каждый день проходили кражи, грабежи и убийства. Тамбов был довольно богатый город, и уголовникам здесь было чем поживиться. Ко всему этому в городе было размещено несколько запасных полков, которые ввиду новых революционных веяний основательно разложились. Они беспрерывно митинговали, требуя для себя всевозможных льгот, отказывались ехать на фронт и пропивали военное имущество, разворовывая его со складов. Нацепив на свои шинели и гимнастерки красные банты и горланя во всю глотку революционные песни, они шлялись по городу, задирая прохожих, а порой отнимая у них имущество и деньги. Горожане очень страдали от этих разложившихся, но сплоченных солдат, которые никому не хотели подчиняться.

Офицеры этих запасных полков частично уехали на фронт с маршевыми ротами, на пополнение действующей армии. Те из офицеров, кто еще оставался в этих полках, уже никак не могли повлиять на сложившуюся ситуацию и тем более держать ее под контролем. А разложившиеся вконец солдаты задавали в городе тон, занимаясь грабежами и разбоем по ночам, то здесь, то там, вырезая целые семьи зажиточных горожан. Единственной дисциплинированной воинской частью в городе был ударный батальон, который находился в стадии формирования и не мог повлиять на сложившееся в городе положение. С присущей ему энергией и упорством Антонов берется за наведение в городе порядка. Трезво и серьезно оценив все возможности, первым делом он обратился к рабочим вагоноремонтных мастерских, где когда-то сам работал. Антонов просит у них поддержки, и они ему ее оказывают.

"Гегемоны" помнят его еще мальчишкой, когда он работал там учеником столяра, и они считают его своим. Тогда Антонов берет со складов городской управы, расположенных на территории сегодняшней мэрии, 1 000 винтовок и вооружает рабочих. К нему присоединяются горожане и ударный батальон добровольцев. Городская управа, возложив на себя ответственность, проводит демобилизацию запасных полков, распуская их всех по домам, и они покидают город. Оцепив вокзал, рабочие и ударники батальона перекрывают в город доступ дезертирам. Одновременно дезертиров разоружают постоянно курсирующие по городу патрули городской милиции. Вскоре Антонову благодаря крутым мерам удается навести в городе порядок. Порой с помощью расстрела на месте преступлений, порядок в городе был восстановлен. От городской управы Антонов получает благодарность, как и от горожан.

Город становится тихой заводью посреди океана нарастающей преступности в стране. Антонов как левый эсер остается на посту начальника губернской милиции и после переворота 1918 года в Тамбове, совершенного коммунистами, так как левые эсеры входили тогда в ленинский совнарком. Таким образом, Антонов – первый начальник губернской милиции при советской власти. Уже в советское время ему удается успешно разоружить два чехословацких эшелона, чего не смогли сделать другие. За это он от советской власти получает в награду именное оружие – маузер. Однако, смотря на все вокруг происходящее, Антонов все больше убеждается в том, что революция ничего не внесла хорошего в жизнь России. Наоборот, все хорошее, что только было в стране, с каждым днем рушилось и погибало по вине революции и тех хамов, которые благодаря революции утвердились у власти.

У Антонова, начальника губернской милиции, сложились очень хорошие отношения с руководством Кирсановской уездной милиции, которой он достаточно много помог. После раздумий он написал заявление в свою партийную организацию эсеров, что он выходит из партии, по причине того, что эсеры и большевики предали идеалы революции, и он не может больше оставаться в партии и просит себя впредь считать беспартийным. Его заявление тогда не было предано широкой огласке, так как такой авторитетный член партии, как Антонов, не должен был бросать тень на нее. Это вскроется позже. В личной просьбе в губисполком он просит освободить его от должности начальника губернской милиции и направить его в город Кирсанов на должность начальника уездной милиции. Работники Кирсановской милиции пишут в губисполком свою просьбу о переводе к ним Антонова. И губисполком их просьбу удовлетворяет. В Кирсанове Антонов себя почувствовал более свободно, чем в губернском Тамбове.

Здесь он подобрал и сплотил вокруг себя хороших единомышленников, собрал достаточное количество оружия и боеприпасов, организовал на первый случай надежные базы. Создав сплоченную боевую дружину, Антонов перешел на нелегальное положение и отныне и до конца своей жизни он уже сражался против советской власти.

Погиб Антонов в неравном бою с чекистами 24 июня 1922 года. Погиб достойно, стойко сражаясь, до конца так и не сложив оружия, погиб вместе со своим бра том Дмитрием, в селе Шибряй, преданный своим, от которого я и узнал все обстоятельства его гибели. Этот человек потом прожил довольно долго, мучаясь всю жизнь от своего большого греха.

Убитые братья Антоновы. На первом плане Александр, на втором – Дмитрий

Большинство советских источников утверждают, что восстание тамбовских крестьян началось в 1920 году. Это неверно – оно возникло в начале 1918 года, как только самозваная власть коммунистов начала навязывать свои порядки. Сначала восстание носило местный характер и проходило в некоторых районах Тамбовской губернии. Затем оно ширилось и крепло, а в 1920 году, охватив уже почти всю губернию, приобрело формы организованного восстания, которое доставило много головной боли власти коммунистов. Восставшие организуются: из разрозненных отрядов партизан летом 1920 года формируются три партизанские армии, впоследствии сведенные под единое главное командование. Была провозглашена демократическая республика Тамбовского партизанского края.

Помимо партизанских полков была создана внутренняя охрана, милиция, прокуратура, издавалась своя повстанческая пресса. 900 комитетов Союза трудового крестьянства работали в деревнях и селах всех уездов на свободной территории Тамбовской губернии, которая находилась под контролем народных партизан. Народ Тамбовской губернии по-прежнему требовал созыва Учредительного собрания и законной власти в стране. В Совнаркоме, ВЦИК и ЦК РКП(б) хорошо понимали серьезность восстания, которое постепенно перекидывалось и на другие губернии России. Культура страны и ее духовно-нравственная среда были революцией искорежены и деформированы до неузнаваемости. Бога больше не почитали, а значит – опустошались души народа. Все недопустимое теперь стало возможным. Страна приобретала очертания звериного характера, так как все святое в ней было поругано и предано.

Нет прежней России. Однако ее стойкая часть берется за оружие, чтобы спасти свою Родину. Белое движение возникает на юге, севере, востоке и западе бывшей империи. Оно борется за "Единую и Неделимую Россию", а в это время Ленин без конца подписывает декреты на самоопределение всем народам, населяющим страну. Развал Российской империи входил в план германского генерального штаба. Ленин приглашает немцев для оккупации западных областей России. Немцы оккупировали Польшу, Украину, Прибалтику и западные губернии России. Тысячи эшелонов вывозят в изголодавшуюся за войну Германию русский хлеб и продовольствие, стратегическое сырье, металл, нефть, лес, каменный уголь и даже часть золотого запаса. Демонтируется оборудование военных заводов, а все вооружение старой Русской армии передается коммунистам для борьбы с патриотами Белого движения и народом России.

В портовых городах страны высаживаются бывшие союзники России, так как там скопилось много военных грузов, которые Россия заказывала для ведения войны на заводах своих союзников, а коммунисты все это намеревались передать Германии. Высадка союзников производилась с целью защиты военного имущества от передачи его Германии, с которой они по-прежнему находились в состоянии войны. Коммунисты завопили тут же на весь мир об военной интервенции против Советской России, но промолчали о том, что сотни тысяч иностранных солдат-"интернационалистов" топчут русскую землю и расстреливают граждан России. Подписав с Германией унизительный для России Брест-Литовский мир, мартовской ночью Ленин со своим кагалом тайно покидает Петроград и, спрятавшись за штыки "интернационалистов", направляется в Москву – его поезд пытаются перехватить моряки-балтийцы, но ему удается от них ускользнуть. Россия отдается Лениным на разграбление Германии. Официально по Брест-Литовскому договору Россия должна была Германии выплатить громадные репарации, будто не Германия, а Россия напала на нее. Ленин все это делал в обмен на власть, которую он получил благодаря Германии. Как говорит русская пословица – "долг платежом красен".

В 1918 году, получив власть , Ленин использует все, чтобы ее удержать. Многие декреты советской власти изумляют своей дурью, а другие – жестокостью, изуверством и ненужной беспощадностью.

"Говорить правду - это мелкобуржуазный предрассудок. Ложь оправдывает средства"

Миф о том, что рабочие и крестьяне были в гражданскую войну опорой коммунистов, - ложь, которую пропагандировали сами коммунисты. Вспомните по этому поводу хотя бы то, что говорил сам Ленин: "Говорить правду - это мелкобуржуазный предрассудок. Ложь оправдывает средства".

Никто до коммунистов не убил столько крестьян и рабочих, как это сделали они. История остается всегда историей, но если ее исказить, то она уже что угодно - но не история. За все годы преступной власти коммунистов в России они всегда врали, как в малом, так и в большом. Ложь была их религией. Идеологи коммунизма и по сей день продолжают раздувать уже угасающую коммунистическую ложь.

Коммунисты грабили крестьян и в то же время их обзывали "бандитами". Все семьдесят с лишним лет господства коммунистов в России были лживыми. Кто был бандитом? Кто грабил крестьян? Кто силой принуждал признавать свою самозваную власть, добытую уголовным путем? Кто обещал построить народу рай на земле? Из-за кого мы недосчитываемся 100 миллионов граждан России за годы советской власти?

Ответ однозначный. Вся "история" послереволюционного времени была заквашена советскими идеологами на сплошной лжи.

Борис Сенников
историк