Литература

Старость. Согласно каноническому мифу это цикл мудрости и миросозерцания. Во многих культурах существуют культы седин. Старик – синоним Старейшины. А Старейшина - кладезь опыта и пророческих предчувствий. Хотя частенько опыт таков, что лучше бы его вовсе не было. Считается, будто с возрастом исчезает суетливость и приходят мысли о Главном. Что наконец-то руки протянутся к книгам, тоскливо оккупировавшим на долгие десятилетия полки домашних библиотек и будут прочитаны. Что зазвучит в квартире музыка и зазвучат поучительные беседы с отпрысками о Самом Важном. И вообще в душе старика воцарит умиротворение, а в манерах – неспешность и вальяжность.

И это притом, что на уровне простого здравого смысла ясно, какое это глупое заблуждение, блажь. Во-первых, с чего бы старику умнеть, если вместе с телом дряхлеет обычно и мозг. Во-вторых, портятся вместе с ними и характеры, и даже приличные люди становятся раздражительными, склочными, обидчивыми, мстильными. Что отнюдь не благоприятствует образу невозмутимого мудреца. В-третьих, да и сами старики как чумы боятся глубоких и тяжелых дум, погружений в сущности. Хотя бы потому, чтобы не выползала из них тема Косой с косой. подробнее ⮞⮞⮞

Моему старому приятелю Алану Т. (старому — в буквальном смысле слова) в этом году исполняется 102 года. Причём, по иронии судьбы исполняется в трагический день 11 сентября, в чём он видит мистический символ своей долгой жизни.

В прежние годы мы с ним встречались периодически. Пока была жива его жена Мэгги, они ежегодно на зиму перемещались из своей промозглой Филадельфии в калифорнийский Сан Диего, где снимали на три месяца квартиру буквально через дорогу от моего дома. Главным их развлечением была игра в гольф, потому они с утра до вечера бродили по зелёным лужайкам, которых немало в наших тёплых краях, и до самозабвения шлёпали клюшками по твёрдым мячикам, иногда даже попадая ими в лунки. подробнее ⮞⮞⮞

Нет, дорогие мои, мне совсем не хотелось идти служить в советскую армию. Скажете: непатриотично. Не согласен! Это ведь с какой стороны посмотреть. Скорее наоборот — очень даже патриотично и разумно не гробить свои лучшие годы без какой либо пользы стране и себе. Вот если бы довелось мне родиться лет на 20-25 ранее, вероятно пошёл бы на фронт добровольцем, как делали тогда многие, не взирая даже на важность дела, каким бы ни занимался. Как там сказано у Екклесиаста?  “Время кидать камни, и время собирать камни; время войне, и время миру…” То есть, всякому делу — своё время.

Вспоминаю историю жизни отважного человека и прекрасного учёного-генетика Иосифа Абрамовича Рапопорта, который в 29 лет вместо защиты докторской диссертации решил защищать страну. В самые первые дни войны он добровольцем пошёл на фронт и геройски провоевал до победы несмотря на тяжёлые ранения. У него что, не было дел поважнее, чем воевать? С его точки зрения — действительно не было. На тот момент, это был вопрос жизни и смерти его страны и его народа. Поэтому он принял решение, соразмерное своей совести и чести — воевать. Но это было тогда. А в наше время? Скажите мне, что и кого защищала советская, а сегодня защищает российская армия? Свою страну? Свой народ? Если да, то от кого защищает? подробнее ⮞⮞⮞

Мы с Вилли, как часто с нами случается, гуляли вдоль длинного прибрежного променада и смотрели на оранжевое солнце, которое завершало свою дневную жизнь в синей глубине океана. Каждая такая прогулка, помимо оздоровительной цели, была для нас поводом обсудить что-то нам интересное. Вилли спросил:

— Меня всегда занимал вопрос: как писатели выбирают заголовки для своих произведений? Ты человек пишущий, вот объясни мне, как это делается?

— Для многих писателей, — сказал я, — придумать название бывает труднее, чем написать само произведение. Это напоминает поиск имени для новорожденного ребёнка, только много сложнее. Нужно не просто повесить ярлык — важно чтобы название привлекало к себе внимание, хорошо звучало на слух, было коротким и главное — ёмко отражало идею произведения. Любой издатель знает, что книгу продают три фактора: имя автора, название, и обложка. Очень непростая задача найти точные слова для заглавия. Иногда получается, но чаще нет. Мы знаем множество удачных названий для книг. Вот, скажем, такие: «Война и Мир», «Жизнь и Судьба», «Воскресение», «Остров Сокровищ», «Отверженные», «Мёртвые Души», «Укрощение Строптивой». Коротко, звучно и ёмко. подробнее ⮞⮞⮞

     «Мне  сказали, мой сосед – врач, так он сказал, что у неё брали кровь, из неё тащили жилы. Вот! Девочку привезли в больницу на исследование, где мой сосед работает»,- вещал рабочим, взобравшись на высокий, на металлических ножках табурет, бригадир Василяускас. С чавканьем жуя кусок чёрного хлеба и нарезанную кубиками ветчину, которой шматочки он цеплял остриём складного перочинного ножичка и похрустывая солёным огурчиком, он делился якобы доверенной ему соседом-врачом информацией. Часть рабочих его бригады, вооружённая бутербродами, термосами и бутылками кефира наизготовку, внимала «свежим» новостям, обступив кругом своего бригадира, в ожидании когда тот закончит. Другие стояли нетерпеливо приступив к бомбометанию в организмы своих пищевых снарядов. Остальные расселись кто-куда и тоже заправлялись содержимым своих тормозков. Некоторые отправились в заводскую столовую, где всегда пахло кислой капустой, жидким картофельным пюре на «машинном» масле и пролетарским духом. подробнее ⮞⮞⮞

Весенним днём 1990 года зашёл я по делам в редакцию нью-йоркской газеты «Новое Русское Слово», которая в те годы изредка печатала мои статьи и рассказы. Редактор Валерий Вайнберг завёл меня в свой кабинет и сказал:

— Тут всё русскоязычное население города сходит с ума по поводу гастролей московского знахаря Кашпировского. Я сам не видел, но говорят, что на сцене он творит чудеса. Прямо Иисус Христос какой-то: хромые начинают видеть, а слепые ходить. Что про это думаешь? Это всерьёз, или очередное жульничество? Ты ведь с такими штуками в прошлой жизни был как-то связан, или мне кажется? Сходи на представление, посмотри. Если найдёшь там что-то занятное, может напишешь про это? подробнее ⮞⮞⮞

В городке детства Он не был с ранней юности.  С той поры вся жизнь утекла – осталась лишь маленький прудик с мрачной глубиной.

Ну, а речка выдалась сумбурная и быстролетная, а в общем, в контексте поколения –  можно сказать, исторически уникальная. Уже лишь потому, что обошлось без Большой войны. С Фронтом и Тылом – как половинами целого. Зато аккурат где-то посередине вывернулся наизнанку весь ее уклад – пришлось отведать и сравнить социализм с капитализмом. Индивидуальным прилагательным к этому стала смена географии Отечества. Сначала это произошло произвольно, когда живя в одной стране, однажды просыпаешься в другой. А затем, когда способность обитать в другом космосе обрела закалку, смена государственных границ превратилась уже в норму.

Жадный до путевых калейдоскопов и легкий на подъем, Он много колесил по Европам. Сначала галлопом, а потом, окончательно растворившись в них телом и душой – уже плавно и по-гурмански. Городок типично окуровского типа, из которого выскочил, как пробка из шипучки, как только покончил со школой, был несколько лет изредка посещаем, пока оставались в нем родители. Но их вскорости удалось перетащить вслед за собой. И с тех пор он намертво выпал из маршрутов. подробнее ⮞⮞⮞

     Пятница, 6 марта 1953 года. Утро. Темно. Меня разбудили возня и жужжание  радио, проникавшие из родительской спальни. Скрип двери, шуршание одежды и шелест  шагов родителей, крадущихся к завтраку окончательно вывели меня из зыбкого дремотного состояния. Я тихо лежал и думал о том, как не хочется идти в школу и о Генеральном Конструкторе, подаренном мне перед сном накануне вечером. Зазвонил будильник, бескомпромисно приказав подниматься. Я вылез из тёплой постельки, включил свет в нетопленной комнате, поёжился от прохлады, заставившей побыстрей одеваться, и любовно провёл ладонью по коробке лежавшего у постели подарка.  Мне семь лет. 9-я средняя  школа, куда я был зачислен учеником 1Б класса,  располагалась на пересечении улиц Пилимо и Калинауско, что недалеко от нашего двора, подворотня которого на улице Пилимо 22 рабивала первый этаж дома на два важных объекта: слева хлебный магазин Гобермана (по имени его директора –  одноногого, на костылях ветерана войны), справа дамская парикмахерская артели «Пирмунас», где работала мама. подробнее ⮞⮞⮞

Не знаю, что это опять тянет меня писать о дураках. Было у меня уже одно эссе на эту тему, но похоже: выговорился я не до конца и теперь чувствую — надо кое-что добавить. Вопрос, однако:  а почему хочу писать о глупых, а не об умных? Про умных-то ведь рассуждать приятнее, они интереснее, полезнее, умнее, наконец. Да и себя можно выставить в лучшем свете, если с умом про умных поговорить. Тогда почему меня так занимают дураки?

Сначала я не мог понять, но потом сообразил: привлекают они меня количеством. Среди более семи миллиардов, населяющих эту планету, их куда больше, чем умных или людей среднего ума. Если это действительно так, то на сколько больше? Сперва мне интуитивно казалось, что дураков примерно 80%. В том, что их огромное количество, легко убедиться: включите телевизор и посмотрите что и кого там показывают. Просто дух захватывает!

Те, кто делают передачи, знают свою аудиторию, а стало быть, каковы передачи, таковы и зрители. Закон рынка. Меня это даже радовало: если бы не дураки, как без сравнения узнать, что мы умнее? Тем не менее, стал я выяснять, может есть на эту тему серьёзная статистика? Не выяснил, но постепенно до меня дошла удивительная истина: дураков не 80%, а 100%. Иными словами: все дураки. То есть, каждый человек — дурак. Все семь миллиардов с хвостиком. В том числе нобелевские лауреаты, великие мыслители, и совсем не великие тоже, включая меня самого и вас, уважаемый читатель. Да, мы все дураки. Как же это может быть, с чего вдруг такое обидное заключение? — спросите вы, и будете правы. подробнее ⮞⮞⮞

     Капитан Смирнов, обхватив ремень большим и указательным пальцами обеих рук и расправив свои узкие плечи, обтянул худощавую грудь гимнастёркой и одёрнул её вдоль боков книзу. Слева направо и чуть вверх мотнул головой, словно откинув ниспадающие на лоб волосы, оглянул классную комнату четвёртого дивизиона и начал политзанятия. «Сегодня мы обсудим Звериное лицо Американского Империализма.», - объявил капитан тему и обвёл взглядом личный состав, многозначительно подчёркивая это достаточно выразительной паузой.

     Чехословакия была впереди, о Венгерских событиях, по-видимому, никто из солдат не знал. Во всяком случае Йона не встречал среди них такого. Шла война во Вьетнаме. Газеты, журналы, радио, телевидение и кинохроника были полны сообщений о ходе военных действий и преступлениях «американской военщины». Время от времени некоторых офицеров полка командировывали туда. подробнее ⮞⮞⮞

Голос звонившего Паша распознал не сразу. С некогда близким приятелем не было связи лет десять, может, и больше. Во всяком случае, это были времена, когда его величали Вовчик. И эта легкомысленно-панибратская форма вполне его устраивала.

Впрочем, звук и манера слов в звонке из прошлого не изменились – сработал лишь эффект неожиданности. И уже через пол-минуты Паша врубился. Вовчик был лаконичен, как справочное бюро:

- Феля помер. Информирую. Похороны сегодня...

Ну и подробности – где, когда. Ни cлова о причинах, ни интереса к подтверждению. В тон заданности Паша тоже развивать тему не стал, буркнув в ответ: «Вот как...О`кей. До встречи». подробнее ⮞⮞⮞